Продолжаем читательскую игру в ассоциации. Сегодня мы будем читать стихотворение великого британского поэта о замках, предках, средневековье, и играть в ассоциации с помощью произведений искусства.
Мало кто знает, что строки "Сотворив обряд печальный, / Вот они во гроб хрустальный / Труп царевны молодой / Положили — и толпой / Понесли в пустую гору" в своем античном первоисточнике относится не к безымянной дочери безымянного же царя неясной национальности, а к перемещению тела Александра Македонского из одного гроба в другой где-то под землей на территории современной Александрии, когда его первоначальный золотой гроб эпохи эллинизма был заменен на хрустальный, поскольку тогдашнему египетскому царю Птолемею IX понадобились деньги.
А вот еще любопытная история про потерю корней и фальшивое авторство.
Помните у Бальзака Растиньяк размышляет над дилеммой Руссо - стоит ли пошевелить пальцем, чтобы в Китае умер мандарин, и тебе достались все его богатства? Это роман 1834 года, через 10 лет Дюма в "Монте Кристо" тоже припечатает: "Темная сторона человеческой мысли целиком выражается в известном парадоксе Жан Жака Руссо — вы знаете? — «мандарин, которого убивают за пять тысяч миль, шевельнув кончиком пальца»".
Есть такой типа "литературный анекдот" про Пушкина:
"А. С. Пушкин в 1820-х годах, как известно, проживал в Одессе. Здесь поэт был принят в самых аристократических семействах, где за свое остроумие и находчивость слыл любимцем девиц и дам. Между прочим, он считался «своим» в доме известного в то время англичанина негоцианта Тома, проживавшего на Елизаветинской улице в собственном доме. Жилось в те благодатные времена в Одессе весело и вольготно. Торговля процветала. Жизнь кругом кипела и била ключом. Балы и маскарады в бирже и в частных домах устраивались почти ежедневно. Однажды был объявлен на бирже грандиозный маскарад. За оригинальную и остроумную маску был обещан первый приз. Любители маскарадов и призов заволновались и стали усиленно «шевелить мозгами», чтобы блеснуть своим костюмом. В семействе негоцианта Тома было тоже волнение. Сам хозяин был большой любитель веселья и маскарадов и тоже хотел блеснуть. Он поведал об этом наедине Пушкину и попросил у него совета. И Пушкин дал ему «идею». Англичанин обрадовался и хранил эту идею в строжайшей тайне... Наступил вечер маскарада. Было много «фей», «турчанок» и прочих шаблонных костюмов. Но вот в зал вошла оригинальная маска. Она изображала большой фолиант, тисненный золотом, а на корешке большими золотыми буквами было изображено: «Том 1-й». Все были поражены — и англичанин Том, последовавший совету Пушкина, действительно был первым на маскараде и получил, разумеется, первый приз".
Деревянная раскрашенная скульптура работы Николая Ватагина. Пушкин, Гоголь и Набоков, какими вы их не видели никогда.
Для начала несколько фото из сети, которые часто публикуют. Тут весь парад русских писателей, в необычном жанре.
Под катом продолжение галереи по алфавиту, а также моя собственная съемка с прошедшей выставки, редкие фото скульптур, которых в сети нету. ( Collapse )
инженер-металлург, доменщик, эмигрировавший в Нью-Джерси
жительница города Иваново, о которой не известно больше ничего (её вариант перевода - фантастический подстрочник)
поэт-антишолоховец, который считает, что "Слово о полке Игореве" сочинил Владимир Святославович Черниговский, и который написал книгу о поиске могилы 5 декабристов
оксфордианец, который считает, что истинный автор пиес зашифровал свое имя в цифрах
кандидат технических наук, переводящий с украинского стихи и рассказ под названием "Порно"
Поэма содержит своеобразное обращение Шекспира к тем, кто уже не одно столетие тщетно пытается доказать, что произведения британского драматурга были написаны кем-то другим.
О судари, не спится мне в гробу, В могиле подле Эйвонских брегов, — Зане глаголют некие глупцы, Преизощренные в ученой лжи, В умении представить правдой гиль, Что, дескать, Фрэнсис Бэкон Веруламский ( Collapse )
Алан Александр Милн, тот самый, однажды написал детективный роман. Он называется "Тайна Красного дома". Случилось это в 1922 году, за несколько лет до того, как Милн напишет то самое, что поставит крест на его прочей карьере.
"Тайна Красного дома" -- весьма симпатичный английский детектив классического толка, который на западе был популярен и долго переиздавался.
Этот милый мир аккуратно покошенных британских лужаек 1920-х годов, джентльменов-бездельников в смокингах. На русском языке я читала перевод Ирины Гуровой, той самой, переводы которой Вудхауза мне нравятся больше, чем телеграфный стиль Трауберг. От этого детективный роман Милна стал будто кроссовером Вудхауза -- его главные герои ровно такие же искатели приключений, как Псмит, или юные бонвиваны. А еще они в ее переводе тоже все время говорят "ладненько", "приветик" и "типчик", что довершает впечатление.
