Шакко: об искусстве

Винноцветное море и медные небеса: как менялось восприятие цвета в языках мира.

Почему в «Илиаде» море — фиолетовое, а мед — зеленый? Израильский лингвист Гай Дойчер в своей книге «Сквозь зеркало языка» показал, насколько странно и разнообразно может выглядеть мир в разных языках. Отрывок из книги — о том, как наблюдательность британского политика Уильяма Гладстона пробудила интерес ученых к восприятию цвета и почему синий еще недавно был оттенком черного.



Никто не будет отрицать, что между временами Гомера и современностью лежит широкая пропасть: за тысячелетия, которые нас разделяют, строились и рушились империи, возникали и исчезали религии и идеологии, а наука и технология раздвинули наши интеллектуальные горизонты и изменили практически все аспекты нашей повседневной жизни. Но если бы в этом огромном изменчивом море можно было выделить всего один оплот постоянства, один жизненный аспект, который сохранился со времен Гомера до наших дней, это было бы удовольствие от ярких красок природы: синего цвета неба и моря, алого заката, зеленой листвы. Если есть фраза, воплощающая стабильность в хаосе человеческого опыта, это фраза: «Папа, почему небо синее?»

Или нет?( Collapse )

Вот вспомнилось мое старое хорошее сопоставление. Был в 19 веке в Англии такой поэт, Алджернон Суинберн. Пижон и декадент, как и положено хорошему поэту.

Вот таким его видел некий Уильям Белл Скотт, не очень известный художник
Образ поэта-придурка, вызывающий умиление, не так ли?


А вот таким Суинберна нарисовал его лучший друг, великий Данте Габриэль Россетти.

( Collapse )

За многочисленными перепечатками в советское и тем более постсоветское время забывается, как в оригинале, в эпоху модерна, выглядели книги, созданные Билибиным.

Вот такими были развороты и верстка.
Мне нравится этот принцип организации листа.


( Collapse )

..."Таким образом, все узнанные персонажи связаны любовной связью с автором картины. Отметим, что двое из них появляются в ахматовской "Поэме без героя" -- Глебова-Судейкина в виде Коломбины, а Кузмин -- в виде Владыки мрака, то есть чёрта"...

( Collapse )

Вспоминаем курортную жизнь героев русской прозы, а также города-здравницы, которые благодаря лету, морю и атмосфере всеобщей расслабленности становятся полноценными персонажами литературных произведений.

ПЯТИГОРСК

Хотя первый курорт в России (как и многое другое) был создан императором Петром Великим, этот поселок в Карелии, основанный в 1719 году и названный Марциальные Воды, следа ни в русской литературе, ни в массовом сознании не оставил. Жизнь отдыхающих начала проникать на страницы книг, лишь когда у России появились южные курорты.

Горцы еще не были окончательно усмирены, Кавказская война продолжала бушевать, а на бывших турецких владениях уже начали возникать первые санатории. И первыми отдыхающими там стали раненные на той же самой войне. Пятигорск — форт Азово-Моздокской оборонительной линии, заложенный в 1780 году, — официально становится курортом уже в 1803 году, по рескрипту императора Александра I. С тех пор слава Кавказских Минеральных Вод не ослабевает.

( Collapse )

И мы продолжаем наш марафон на тему, когда выдавали замуж в предыдущие века, и способна ли 13-14 летняя девочка на истинную любовь. В комментариях к той ужасной истории мне писали про Татьяну Ларину (миф про нее мы обсудили вчера), неоднократно приводили в пример и Джульетту.

Ну, оставив в стороне вопрос, насколько логично приводить литературное произведение, написанное в Англии 16 века про Италию 13-14 веков, как доказательство вообще чего угодно, давайте уж обсудим возраст Джульетты. Можно ли ее приводить как аргумент, что столь юную девушку можно было выдавать замуж рано? И была ли она юна на самом деле?



( Collapse )

Продолжаем на тему 13-летних невест прошлых веков.



Сколько точно лет Татьяне — в романе не названо.
В первый раз её возраст упоминается словом «отроковица» (3, XII).

Есть миф, версия, что в момент первого появления в романе Татьяне 13 лет, поскольку в романе есть строки: "У девочки в тринадцать лет!" И поэтому, мол, Онегин проявил истинное благородство и здоровые антипедофильские вкусы.

( Collapse )

( Collapse )

Книга Льва Толстого про то, как и за что убить жену, была опубликована только благодаря хлопотам Софьи Андреевны, которая дошла до императора, и тот разрешил печать.

"Крейцерова соната". Худ. К.Ф. Саксен.


"Даже с учетом того, что нормальная свобода слова в России, как и всюду в Европе, больше, чем это принято в Америке, я нахожу язык «Крейцеровой сонаты» чрезмерно откровенным… Описание медового месяца и их семейной жизни почти до самого момента финальной катастрофы, как и то, что этому предшествует, является нецензурным" — американская переводчица Толстого Исабель Хэпгуд.

Когда Фетиду выдавали за Пелея,
на свадебном пиру, в разгар веселья,
поднялся Аполлон и новобрачным
предрек рожденье сына, славного героя.
Недуги будут перед ним бессильны
до самой смерти в старости глубокой, – молвил бог.
Фетида ликовала, слыша эти речи.
Слова искусного в знаменьях Аполлона
казались ей порукою надежной
за будущего сына. И потом, когда Ахилл мужал
и вся Фессалия красой его гордилась,
Фетида помнила то предсказанье.
Но вот однажды старцы к ней пришли
с известием, что пал Ахилл под Троей.
Пурпурные одежды на себе
рвала Фетида и бросала наземь
браслеты с кольцами, но вдруг, припомнив
пророчество, она спросила старцев:
где быть изволил мудрый Аполлон,
поэт велеречивый в час застолья,
где пропадал он, о пророчестве забыв,
когда ее Ахилла в цвете лет убили?
И старцы молвили в ответ, что Аполлон
на поле боя к Трое сам явился
и заодно с троянцами убил Ахилла.

Константинос Кавафис, пер. С.Ильинской.