Как выбрать няню и потом не пожалеть об этом? В Древней Греции тоже мучались этим вопросом, и тоже ошибались. Изучим нянь-убийц и нянь-вредительниц с помощью произведений искусства на тему античной мифологии -- картин Тициана, Рубенса, Гвидо Рени и традиционной рубрики по средам "омерзительное искусствоведение".
Что сочиняли русские писатели и поэты на самую важную тему в этой вселенной? Вспоминаем котов и кошек в литературе и разглядываем иллюстрации к книгам.
ГОВОРЯЩИЕ.
Во-первых, вне конкуренции коты волшебные, говорящие. В сказках есть Кот Баюн — по его прозванию сразу можно догадаться, что он умеет баять (разговаривать). Он сказочник и еще немножко людоед. Его ближайший родич — пушкинский кот ученый из предисловия к «Руслану и Людмиле», который «идет направо — песнь заводит, налево — сказки говорит». Поэт подхватил его из сказок Арины Родионовны.
Их потомок, конечно, — говорящий кот Василий с наследственно-склеротической памятью, живущий при Изнакурноже — из романа «Понедельник начинается в субботу» братьев Стругацких. А вот в Кыси Татьяны Толстой проявились, скорее, людоедские черты.
ОБОРОТНИ
Самые запоминающиеся коты — это связанные с нечистой силой, оборотни (поляки придумали для них специальное слово — «котолак»). Вне конкуренции — кот Бегемот из романа Булгакова «Мастер и Маргарита», названный в честь демона плотских желаний из библейской Книги Иова. Но самым первым, кажется, был оборотень из «Лафертовской маковницы» Антония Погорельского 1825 года. В этой повести (первой русской романтической фантастике) в кота перекидывается жених, титулярный советник Аристарх Фалелеич Мурлыкин. Книга вышла всего несколько лет спустя после немецких «Житейских воззрений кота Мурра» Эрнста Теодора Амадея Гофмана — столпа мировой «кошачьей» прозы. ( Collapse )
