Продолжаю свое искусствоведческое исследование того, как профили появились на монетах, а потом исчезли и снова появились.
Сегодня у нас речь пойдет о том, как в поздней римской империи все "испортилось" и, самое главное, почему это произошло, будет такой общий теоретический текст, глобально полезный для понимания разницы между античным и средневековым искусством.
Слева: римский император Нерва (97 г. н.э.), справа: византийский император Михаил I (811-813 гг. н.э.)
Портретные профили на монетах: ранее часть 1; часть 2; часть 3; часть 4, часть 5.
***
В прошлый (точней, в позапрошлый) раз я остановилась на том, что древние римляне уже в самом начале своего списка цезарей создали "золотой" иконографический стандарт портретных профилей на монетах, который и сегодня является для нас эталонным: ярко выраженные портретные черты, позволяющие сразу опознать монарха, плюс подробная надпись, причем выравненная, без съезжающих букв. Теперь же едем дальше.
При сравнении двух монет на первой картинке различия бросаются в глаза.
Назову их. Во-первых, один человек изображен в профиль, а другой в фас. Во-вторых, один изображен реалистично, а другой схематично (символично). Любопытно, что это две немножко раздельные истории, и рассказывать о том, как это получилось в позднеримских и византийских монетах я тоже буду отдельно.
Как потерялся реализм?
Я давно обещала рассказать, почему античное искусство было таким "хорошим", похожим на настоящих людей, а средневековое оказалось таким странным, смешным, "плохим", будто ребенок рисовал.
Первую часть ответа рекомендую прочесть у меня здесь (Почему в античности люди умели хорошо рисовать, а в Средние века — разучились). Там подробно и наглядно показывается, как к этой деградации ремесел и технологий привел экономический и политический кризис империи, её крах и нашествие диких племен. Сравнение с миром постапокалипсиса многое объясняет.
Однако там же я пообещала рассказать об этом деле с другой стороны, идеологической, об изменении в мировоззрении, которое вело к тому же "упрощению". Но все никак я не собралась это сделать, так что придется тут коротенько.
Посмотрите, вот я собрала для нас с вами таблицу всех римских императоров и их монет. Если любопытно, откройте ее и поползайте по ней взглядом. Некоторые портреты потрясающей реалистичности, красоты. Рассматривайте вдумчиво, и вы увидите, как в 4-м и 5-м рядах все начинает "портится".
Схема (по клику крупно 11 мегов)
Если вы посмотрите эволюцию мраморных бюстов (рувики), там тоже достаточно наглядно, что слом, отказ от реалистичности происходит в районе Диоклетиана. Это конец III века, Римская империя вообще-то не пала (хотя пережила тяжелый кризис), и христианство с его своеобразным отношением к ИЗО -- тоже пока еще не гегемон.
Что же такое изменилось в этот период, что портрет так исказился? Цивилизация еще держалась на очень высоком уровне, но "нечто" изменилось в головах, и именно это изменение приведет к тому, что христианство ляжет на такую хорошую почву (такая последовательность).
Самое главное иконографическое изменение -- в том, что сходство ("фотореализм") перестает быть безусловной ценностью, более того, оно становится признаком старомодного и замшелого, а не передового.
С чем бы это сравнить?...
Ну вот давайте возьмем европейскую цивилизацию 1910 года и 2010 года. У кого-нибудь разве повернется язык сказать, что эти периоды - нищие и "постапокалиптические"? Нет, богатое, богатейшее время с отличным развитием техники.
И вот несколько остро актуальных, "модных" портретов, созданных в 1910-х годах (Анри Руссо, Эгон Шиле, Михаил Ларионов):
Становятся ли эти работы "ничего не стоящими", "чепухой", "мусором" по той причине, что эти портреты -- не реалистичны? У нормального образованного человека нет, потому что у него в голове есть идея, о том, что "искусство может быть самым разным".
C портретами 2010 года посложнее будет, потому что картины писать ныне не модно. Ну вот хотя бы для примера картина, которая в 2010 году взяла главный приз в ежегодном конкурсе британской Национальной портретной галереи -- "Последний портрет моей матери" (“Last Portrait of Mother” by Daphne Todd).
Художник в 2010 году технически может все (в том числе, стать фотографом, или распечатать фотографию и раскрасить ее акрилом, чтобы было похоже). Однако мастеров и в 1910, и в 2010 году интересует не "сходство", а вызывание в зрителях сильных эмоций (это, кстати, одна из причин, почему сейчас так популярны перформансы).
Античных художников рассматриваемого нами переходного периода тоже интересовало уже не сходство.
Но и не эмоции.
А нечто другое.
Посмотрите вот этот фрагмент моей таблицы, как тут сделаны лица. Не кажется ли вам, что художники сделали лица императоров такими характерными явно по какой-то причине, а не просто потому, что они "разучились"?
Особенно мне тут нравится первый хрюндель, а потом еще четвертый.
То, что происходит, когда "разучились", прекрасно видно уже в следующем ряду, где все -- как под копирку, неотличимы друг от друга (кроме того, который в развороте, о нем будет отдельно).
[посмотреть картинку]
Так какова же была идея, которая воцарилась в их головах?
Не "идея прекрасного" (греков), не "сходство и реализм" (римлян), не "эмоции на надрыв" (наш период).
Если представители классической античности делали все, чтобы было "похоже" и "красиво" (у нас, увы, нет их живописи, проверить нельзя), то примерно тогда же, в позднюю античность, теоретики начали выражать общее духовное и эстетическое брожжение эпохи, проповедуя новую концепцию. Например, тогда жил неоплатоник Плотин, который, кстати, христианству был очень враждебен. Однако говорил он вещи, которые мы в христианском средневековом искусстве мгновенно опознаем. Он считал (очень грубо пересказываю): что истинной реальностью является Единое, Ум, Мировая душа (сверхчувственное). А земных вещей на самом деле не существует. Искусство, по его мнению, может проникать за пределы материального мира. Более того, оно может видеть и отображать на земных вещах отблеск подлинной Сущности -- той самой Мировой Души. Искусство ни в коем случае не должно подражать природе, художнику не нужно ловить иллюзию реальности. Его задача -- уловить и отобразить "истинные" качества предмета, без применения всяких штучек-дрючек типа световоздушной перспективы. Предметы -- это чистые идеи, концепции. Кроме того, как считали тогда и позже, явления материального мира -- это всего лишь отблески высших реальностей, которых нельзя постигнуть 5 чувствами, а можно только провидеть внутренним взором. Истинный смысл форм надо пытаться истолковать, отсюда такая любовь к истолкованию символов.
(Как в анекдоте "записывайте, дэти, потому что понять это нэвозможно!").
Итак, надеюсь вы переварили этот важнейший концептуальный абзац и постарались представить себе мировоззрение этих людей. Можно еще раз перечитать, чтобы вникнуть.
Теперь же, обогащенные новым знанием, давайте взглянем на картинку, которую я поставила в начале текста. И попробуем ее понять по-новому.
Римский император вычеканен на монете похожим, потому что: а) мастеровые это могли; б) сходство для римского заказчика и потребителя монет было важнейшим параметром, связанным в том числе с "бытовой магией".
Византийский император вычеканен на монете не просто НЕ похожим на себя, а вообще -- просто пиктограммой человека, потому что: а) мастеровым было в принципе не интересно сходство, а те, кто и могли бы качественно -- давно забыли, что это ценный навык; б) сходство для позднеантичного, византийского и средневекового потребителя было вещью ненужной, возможно даже осуждаемой, не представляющей никакой ценности. Главнее был символ.
Вот такие идеи царили в период поздней античности, и то, что именно христианство из всех странных восточных мистических культов, бродивших в Римской империи, оказалось самым удачливым, связывают (помимо прочего) еще и с тем, что оно "вмастило" в общие мятущиеся, символистские, искательные настроения эпохи.
Теперь давайте посмотрим на скульптурные произведения, воплощающие эти идеи.
Поскольку самым главным в человеке является душа, особое внимание авторы будут отдавать глазам -- ее "зеркалу" (и бровям). Со временем это все больше и больше ритуализируется и костенеет.
Диоклетиан (284-311 гг.)
Четыре тетрарха (1-я пол. 4 века)
Максимиан Геркулий (285-308)
Константин Великий
Галерий (293—311): представьте, что это не римский император, а оформление шлема персонажа "Звездных войн". Ощущаете теперь совершенство стилистики и твердость руки автора?
Аркадий (?). Конец 4 века. Вот такой вариант подачи человеческого лица станет эталонным. Обратите внимание, что данный предмет сделан в Константинополе -- городе, не пострадавшем от варваров и по идее, сохранившим ремесло. Как доказательство этого - резьба по слоновой кости примерно оттуда же ("Диптих императрицы Ариадны", 6 век, Равенна).
Вывод, таким образом, таков: да, утрата технического мастерства золотого периода Римской империи на протяжении позднеантичного / раннехристианского времени очевидна, и в итоге в Византии и в средневековой Западной Европе она приводит к результату, который кажется взгляду, тренированному на сходстве -- "примитивным".
Однако эта утрата, помимо объективных исторических, экономических, военных причин имела и глубокие мировоззренческие корни (см. булгаковское "разруха не в клозетах, а в головах").
Носители этой идеологии имели возможность сравнивать себя с античными "идеальными" образцами, но свое "неумение" их не смущало абсолютно и не ощущалось чем-то плохим.
Как только оно стало ощущаться именно "неумением" и "плохим", начался Ренессанс.
Если что-то я недостаточно понятно объяснила, спрашивайте, это важная тема, мне хочется донести ее ясно.
***
В следующий раз расскажу, как все-таки получилось, что люди на монетах были в профиль, а потом вдруг стали в фас.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →
Best
chlorian
January 31 2021, 06:33:23 UTC 3 years ago Edited: January 31 2021, 06:33:57 UTC
Вот мы смотрим на предмет и узнаём в нём стол. И в другом предмете, совсем другого размера, цвета и формы тоже узнаём стол. Значит "стол" или "кот" — это такая схема у нас в голове, и если предмет под неё подходит, то нарекается столом или котом.
Стало быть, немудрено "сфотографировать" конкретную вещь, а вот достать из головы эту "схему обобщенного стола" и зарисовать — это уже интереснее задача. Ещё интереснее — научить электронную машину по этой схеме находить на любых снимках котов, столы и светофоры, но в Византии это решили отложить на попозже.
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →