(Часть 1; часть 2)
Cегодня мы узнаем, как трудно быть богом, если хочется нормально выглядеть.
***
Итак, в воскресенье мы остановились на том, что ликийские сатрапы изобрели портретировать себя на монетах, но это еще не "настоящие" портреты с похожими чертами лица, а лишь их знаки, символы. Что потом?
Стадия 5-я:
изображениям конкретных людей на монетах наконец начали придавать портретное сходство с моделями в реальной жизни
Вызван этот процесс эллинизмом, который соединит ремесленное мастерство греков и их внимание к конкретным деталям с восточной концепцией владычества. Эллинизм, который захватит все Средиземноморье и Ближний Восток, будет продолжаться примерно века три, пока римская гегемония не предложит немного иной стилистический подход, однако тоже крепко стоящий на сформированных эллинизмом принципах.
По мере того, как Александр Македонский покорял земли, включая персидские, это требовало перестройки системы управления. Он не мог больше править как простой македонский царёк (пускай и возводивший свою родословную к богам), тем более аттический демократический стандарт устарел. Восточное отношение к владыкам как к богоцарям оказалось более уместным, что, хотя и шокировано его соотечественников, доказало на протяжении последующих веков, что является работающей схемой на данных территориях.
Для нас же, с точки зрения рассматриваемого вопроса о сложении портретного жанра, это важно потому, что оно сняло психологический блок насчет изображения себя любимого на монете крупным планом. А не бога. Потому что ты теперь сам - бог. То, что потихоньку делали ликийские и прочие сатрапы Персии стало теперь стандартом и даже предметом хвастовства, способом заявления о праве на власть.
Монеты птолемеевского Египта: Береника II, Арсиноя III, Птолемей III. Птолемей IV (Британский музей) фото отсюда
Однако для нас важен новый параметр - "сходство". У персов вон не было этого табу, но пользу это не приносило -- все цари выходили бородатыми на одно лицо. Если бы у греков к эпохе эллинизма не было так развито техническое мастерство (ремесло), а также не существовало сложившегося за века понимания, что изобразительное искусство - это совершенно отдельная и полезная часть культуры, толку бы от гегемонии Александра для ИЗО на завоеванных территориях бы не вышло (ср. с ситуацией татаро-монгольского нашествия).
Кроме того, для греческих художников было важно, что существовала развитая философия, концепция личности, души. (Без этого нормального реалистичного портрета не появится). И как раз к середине IV века классический идеал "идеального" сильно поднадоел, художникам (скульпторам в том числе) становится интересно вглядываться не в сходства, а в различия, отображать тонкие движения души.
Для сравнения, вот два "портрета" Гомера (оба вымышленные, конечно), которые хорошо иллюстрируют изменение подхода.
Слева - классика (450 г. до н.э.), справа - эллинизм (2 в. до н.э.)
Психологический портрет эпохи эллинизма появился не из-за завоеваний Александра Македонского и даже до них. Но эта эстетика была для новой наступившей эпохи органичной.
Сходство -- это индивидуальность, это обозначение конкретного человека, его знак. Мы все, зацепившие советское наследие, знаем, насколько важно для культов личностей постоянное насаждение портретов вождей. Психологическая, и сакрально-магическая функция тут одна и та же -- портрет это заместитель изображенного, он создает впечатление, что вождь присутствует рядом с нами постоянно, вот прямо тут в комнате, присматривает за нами. Чтобы портрет вождя в этих функциях срабатывал, необходимо, чтобы мы четко узнавали вождя в лицо, его отличие от других изображенных. Это -- более новая функция портрета, "человеческая" (по сравнению со сходством, необходимым "для души умершего", для погребального культа, из-за которого возник древнеегипетский и ранний римский портрет).
-- промежуточная переходная стадия А: монеты с богочеловеками (обожествленными царями, царебогами) --
Александр Великий понимал пиар, он ощущал законы власти. Он приказал, чтобы "его не рисовал никто, кроме Апеллеса, не вырезал на камне никто, кроме Пирготеля, не отливал в бронзе никто, кроме Лисиппа" (Плиний, VII, 37). Каким его писал на картинах Апеллес и вырезал на геммах Пирготель, нам не узнать, а вот иконографический образ в скульптуре, сформированный Лисиппом -- остался эталонным и узнаваемым,широко распространился по покоренным странам.
Еще, как вы помните, он активно намекал на то, что сам тоже являлся богом.
Александр явно был здоровым мужчиной с симметричными чертами лица, и Лисипп явно ваял его в продолжение давнего идеального канона, красавчиком типа Аполлона (слева). Более реалистичное изображение (на герме, справа) видимо, изображает его более зрелым и не таким идеальным (подробно о вещи).
Богоподобность царя, соединившая две концепции -- примитивную восточную и более сложную греческую, где сюда вплеталась еще концепция идеала, красоты души и тела, приводила к тому, что про некоторые изображения невозможно сказать, идеализированный ли портрет это Александра Македонского или другой бог.
Считается, что прижизненные монеты Александра его портретов не несут, там все также -- боги (подробней). Опять-таки можем предположить, что в образе Геракла тут Александр ("они же похожи!"), но они похожи, потому что Лисипп и автор монет учились по одним учебникам, не более того.
На этой монете (325-323 гг.) слева Геракл, справа Зевс на троне.
Но не стоит забывать, что активно развивается искусство камеи, резьбы по камню. Упомянутому Пирготелю, придворному резчику Александра, приписывается эта камея.
Она изображает, судя по рогам овна, бога Зевса-Аммона (ровно так же, как его чеканили предки Александра), но при этом считается, что это уже портрет царя (сделанный ок. 325, после его смерти; оправа новодельная).
Но тот самый, окончательный шаг, Александр не осмелился сделать сам.
А что происходит у диадохов, его преемников? (И ровесников, что важно для понимания их мышления).
У Антигона, Кассандра мы видим все ту же голову Геракла в львиной шкуре.
Македонский царь Деметрий Полиокерт чеканит профиль прекрасного юноши, типа Аполлона, но с рогами. И есть его скульптурное изображение с рожками.
О портретном сходстве тут невозможно сказать, в частности, потому что по источникам Деметрий был невероятным красавцем все с тем же античным типом лица.
В Египте Птолемей I чеканит монеты с профилем Александра-бога, Александра в шлеме в виде слоновьей головы. Себя редко - на реверсе маленькой фигуркой на колеснице.
Во Фракии Лисимах тоже чеканит профиль рогатого Александра-Аммона.
Пирр в Эпире изображает Ахилла, Зевса, богинь.
Cелевк, подмявший Ближний Восток (тот, из истории про врача и пульс) - опять Геракл, Зевс, прекрасный юный Александр с рогами.
Но вот одна из его монет, на которой изображен определенно профиль бога (он с рожками), но это не Аполлон/Зевс/Александр Македонский с обообщенно прекрасными чертами идеального лица.
А конкретный дядя в возрасте и с тяжелым характером.
Это же жестокое лицо, только помоложе и облагороженней, мы видим на портретном бюсте Селевка.
Так что у меня пока получается, что именно Селевк I Никатор (годы правления 312 - 281 годы до н. э.) — первый человек, чьей харАктерный, не идеализированно божественный (хотя и с атрибутом бога) портрет появился на монете.
Отметим в скобках, что в Египте тем временем появляются профили женщин -- это жены Птолемея и его наследников: царицы Береника, Арсиноя и далее, (жены/сестры царя). Потому что они "богини", давняя египетская традиция, у селевкидов такого не будет, женского портрета не возникнет. В Египте будут и двойные супружеские портреты монархов (народишком надо управлять, как он привык).
-- промежуточная переходная стадия Б: идеальными богами можно не притворяться --
Атрибуты божественности царя будут появляться на монетах еще долго (рога, торчащие как корона лучи солца, привычный нам нимб). Однако психологический барьер будет пройден поколением детей диадохов, и они спокойно будут "портретироваться" на монетах уже как обычные люди (на самом деле, конечно, не "обычные", но им уже нет необходимости возвеличивать себя дополнительными атрибутами: диадемой обвязался и пошел).
Вот сын Селевка I царь Антиох I Сотер (281-261 гг. до н.э.). Его физиогномические особенности и характер, отличающийся от отцовского, читаются очень четко.
Это тот высокий уровень мастерства ремесленников, который позволяет делать тонкую работу. И одновременно тот уровень мастерства художников, который позволяет создавать портретное сходство.
Именно благодаря "портретам" монетам такой категории ученые продолжают опознавать безымянные мраморные бюсты -- ставя их в профиль и сравнивая с подписными монетками. Это весьма распространненый метод. Им, например, был опознан один из моих любимых портретов эпохи эллинизма - голова Антиоха III Великого из Лувра.
Из монет же мы узнаем, что у легендарной Клеопатры был шнобель. (Из нормальных, качественно "пропечатанных" монет; более "дешевые" воспроизводят один и тот же стереотипный образ некоей царицы).
Тут может возникнуть вопрос: а что они такие уродливые-то? Почему цари в одно время приказывали делать себя богоподобными красавчиками в стиле Аполлона, а потом перестали скрывать свои двойные подбородки, торчащие кадыки, слабые челюсти, покатые лбы, носища, базедовую болезнь?
Это ровно тот же вопрос, который можно задать королевским портретам Веласкеса, на которых Филипп IV и его семья, жертвы близкородственного скрещивания, предстают во всем своем уродстве. (А также к королевским портретам Гойи).
Ответ простой и часто встречается в монархиях. Уничижение паче гордости. "Я так офигительно крут и врожденно благороден со всеми своими бородавками, что нет никакой нужды меня облагораживать искусственно!" (Именно поэтому принц Уильям в свои 38 лет сверкает лысиной и даже не думает наращивать волосы. А self-made man Дуров не может себе такого позволить, он не природный принц).
***
Что же было дальше?
Дальше еще надо было изобрести, что вокруг головы можно располагать всяческий полезный текст.
Тем временем на эллинистических территория активно продолжает развиваться глиптика (искусство резьбы по камню, гемм, камей, инталий) и потихонечку возникает отдельное медальерное искусство. Что нам тоже в разработке темы очень пригодится в дальнейшем.
Моя любимая "Камея Гонзага" из Эрмитажа, изображающая неких ранних правителей-Птолемеев, не опознаны. Пример двойного портрета правителя с женой (в которой он находится в священном браке, полезном для плодородия страны).
В следующий раз расскажу как римляне сначала придумали оставшееся, а потом все это пошло коту под хвост, и пришлось изобретать велосипед заново (я прямо блещу оригинальными идиомами, прастите).
ПРОДОЛЖЕНИЕ В ЧЕТВЕРГ