Угадайте, что за картина #8

Василий Суриков, "Боярыня Морозова".

Богатая -- унаследовала состояние не только мужа, но и его богатого брата, Бориса Морозова, воспитателя и одного из главнейших приближенных Алексея Михайловича, талантливого деятеля, но вороватого (Соляной бунт был, собственно, антикоррупционным выступлением, в результате которого Бориса Морозова сослали в монастырь, но состояния, однако, не лишили).
Упертая -- ну, Аввакум ее попрекал поначалу компромиссами вроде того, что иногда она и на службы никонианские ходила, но в 1670 приняла тайный постриг и от никонианских служб удалилась вплоть до отказа присутствовать на свадьбе Алексея Михайловича и Натальи Кирилловны Нарышкиной. На картине она уже очень упертая, а через несколько лет и дыбу перенесет, не отрекаясь. На картине ей 39, в черное окончательно переоделась после пострига, но и до того власяницу носила и черное -- в трауре по мужу.

Сестру, Евдокию Урусову, Суриков написал не там, где надо -- по картине она как бы провожает сестру в заточение (и никто не обращает на нее внимания), но на деле арестовали сестер вместе, в доме Морозовой и все дальнейшие заключения, пытки и смерть от голода в земляной тюрьме они перенесли вместе. Имя Евдокия (благоволение по-гречески) носила царица, не ставшая императрицей, Евдокия Лопухина, последняя из царских жен, разведенных через отправку в монастырь, и единственная из императорских -- в империи этот обычай не поддерживался, никто из императоров не разводился (во всяком случае, официально, если вспомнить Освободителя).

Сама Морозова -- Феодосия, а не Керкинитида (ныне Евпатория), Ольвия (Одесса) или Пантикапей (Керчь) -- другие греческие понтийские города.

Носитель ее фамилии и апостольского имени -- Павел Трофимович Морозов, Павлик Морозов, по официальной идеологии -- герой борьбы с кулачеством, по реакции на эту идеологию -- символ предательства, особенно внутрисемейного, а в реальности, видимо, просто часть дисфункциональной семьи.

Нарушает поговорку-заглавие "Не в свои сани не садись" -- первой поставленной пьесы Островского. Не добровольно, да.

До сих пор я ни разу не упоминал о ходе мысли, потому что мыслей не было -- сестры с одинаково зверской судьбой надежно отвлекли на Елизавету и Александру, остальные подсказки с этим не срастались (кроме одевалась в черное), а вот художник стал ключом.

Тут, правда, ненадолго отвлечь тоже удалось -- на "Россия! Чуешь этот странный зуд? Три Михалкова по тебе ползут!" первый вспомнившийся предок-художник -- Кончаловский, кого же он из женщин с такой судьбой мог написать? -- но красно-оранжевый материал его ремесла -- это краска, сурик, а дочь Сурикова Ольга вышла замуж за Кончаловского, так что и Сурикова Михалковы тоже в предках числят. Остальное, конечно, сразу стало очевидно, но подробности почитать тоже было не лишне. Очень красиво, спасибо.