Фреска "Лермонтов в аду"

В начале 1934 г. это изображение было снято со стены и отправлено на реставрацию – с дальнейшим предназначением для антирелигиозного музея, устраиваемого в стенах московского Страстного монастыря. С 1955 г. подмокловская картина включена в экспозицию Музея истории религии и атеизма в Ленинграде (Казанский собор); сейчас она хранится в фондах Государственного музея истории религии в С.-Петербурге.

Упомянутый персонаж был опознан как М.Ю. Лермонтов ещё в 1900 г., когда в столичной газете «Северный курьер» появилась возмущённая заметка её редактора Владимира Владимировича Барятинского (возможно, сына приятеля Лермонтова), призывающая прекратить глумление над памятью любимого многими поэта: «в церкви, в доме молитвы, прощения и братской любви».  В ближайшем номере «Курьера» появилась ответная статья археолога П. Панкратьева - утверждающая, что Лермонтов повинен «как дуэлист в трёх тяжких грехах: убийстве, самоубийстве и неповиновении властям». Известно, что представители интеллигенции г. Серпухова и Алексинского уезда обращались к тульскому архиерею, в чьём ведении находился приход с. Подмоклово, прося разрешения изменить внешность изображённого на картине грешника – в чём им было отказано (хотя в журнале «Старые годы» за 1913 г. и появилась заметка,  сообщающая об обратном).

Среди жителей села утвердилась легенда, будто поэт был изображён в церковной росписи «по приказу владельца с. Подмоклово – помещика… за то, что он написал на владельца имения злую эпиграмму, был врагом этого помещика». Действительно, в сер. XIX в. селом владели дворяне Васильчиковы – но то были лишь однофамильцы кн. Александра Илларионовича Васильчикова, – который в своё время был мишенью для довольно едких шуток М.Ю. Лермонтова;  имел основания считаться врагом поэта (он участвовал как секундант Мартынова в роковой пятигорской дуэли). А.И. Васильчиков умер в 1881 г. - т.е. до создания пресловутой картины. Наконец, во 2-ой пол. XIX в. церковь Рождества Богородицы в Подмоклово являлась не усадебной, а приходской – и следовательно, содержание росписей, украшавших храм, должен был определять не помещик, а, скорее всего, местный священник с причтом и старостою – и непременно с разрешения вышестоящих духовных властей.

Что же могло вызвать к жизни подобную картину? Думается, что М.Ю. Лермонтов в данном случае осуждается не как личность (решать, кому из конкретных людей место в аду – конечно, немалый грех), а как выразитель определённого идейного течения. Вспомним, что подобным образом и примерно в те же годы изображался Л.Н. Толстой. Лермонтов, не будучи основателем антицерковного учения, подобного толстовству,  всё-таки - одна из культовых фигур русского неоромантизма рубежа XIX-XX в. – а это течение было весьма влиятельным и, надо признать, характеризуется, среди прочего, «мировой скорбью», богоборчеством – словом,  чертами сатанизма.

ККроме того, заказчику фрески, кажется, хорошо знакомы обстоятельства похорон М.Ю. Лермонтова. Как дуэлянт, убитый наповал, он считался самоубийцей - на этом основании священник Скорбященской ц. в Пятигорске о. Василий Эрастов отказался участвовать в его погребении. По просьбе друзей убитого и за плату Лермонтова проводил в последний путь настоятель той же церкви протоиерей Павел Александровский – что потом вызвало донос и судебное разбирательство. Не исключено, что священнослужитель, представленный на подмокловской картине рядом с т. н. Лермонтовым в пламени ада, должен изображать о. Павла.

Интересно и то, что в газетной полемике 1900 г. по поводу данной картины обе стороны  говорят  о  гибели Лермонтова на дуэльном поединке как о непосредственном поводе к его «живописному осуждению». И М.Ю. Лермонтов, действительно, есть самая приметная фигура в истории русской дуэли – после А.С. Пушкина, который не был убит наповал и успел приготовиться к смерти, как подобает христианину. Между тем, в 1894 г. (время создания картины пролегает между 1875 и 1900 гг.) офицерам русской армии было не только позволено, но предписано драться на дуэли; отныне поединки назначались по решению полковых «судов чести» и тех, кто при этом отказывался драться, увольняли со службы в двухнедельный срок. Храм же в Подмоклово: опекаемый  купцами Каштановыми - был тесно связан с Серпуховом, в котором постоянно квартировала артиллерийская бригада. Не явился ли  «Страшный суд» из подмокловского храма – подобно роману А.И. Куприна «Поединок»  - определённой реакцией на указанное выше; безусловно, нехристианское явление в жизни русской армии и всего общества?