Хромым в этом городе не место. Велосипедист сдох бы сразу. Да и здоровый пеший прокачивает свои ляжки к третьему дню почище, чем в фитнесс-центре: "о, скоро я смогу легко раскалывать ими бутылки". Все дело в горках. Холмах. Ущельях. Весь город, чорт, это четыреста восемьдесят два обстроенных домами гранитных ущелья. Или 483.
Вверх-вниз, вверх-вниз, под самым невообразимым уклоном, в брусчатке и бутовом камне. Я не видала здесь машин, припаркованных под углом в 90 градусов, но стремящихся к этому - да. Сами же улочки, честно, теcны в бедрах из-за этой романики, готики, платереско, исабелино и мудехара. Дома, построенные позже 16-го века, ощущают себя новостройками, и стесняются, застенчиво шелестя штукатуркой и стискиваясь. Местная площадь - это там, где могли разойтись 2 лошади.
И это не квартал. Не улица. Не райончик. Город! В церкви Сан-Томе американский экскурсовод на американском языке объясняет толстым американским туристам, стоя перед эльгрековским "Погребением графа Оргаза" - это ничего не значит, у него просто фамилия такая, it?s just a surname.