Пассивы и активы в творчестве Бальзака. И в его жизни
Нижеследующий материал содержит описания нетрадиционных отношений и предназначен исключительно для лиц, достигших 18 лет.
О. Роден. "Обнаженный Бальзак"
***
Продолжим же на пикантную тему, возникшую при обсуждении романа "Блеск и нищета куртизанок".
Каково было отношение Бальзака к теме гомосексуализма? Вас ждут сюрпризы.
Разговор этот возникает, когда мы пристально изучаем фигуру Вотрена и его отношения с красивыми мальчиками, светскими жиголо -- Растиньяком и Вотреном. Каждый, впрочем, понимает эти сюжетные линии в меру своей испорченности. Французские литературоведы, например, в упор "не видели" этой темы до 1970-х годов, принимая все оправдания "отеческой любви" Вотрена и его "желания жить успехом другого" за чистую монету. Наверняка, конечно, были те, кто все понимал, но публично озвучивать это в комментариях не было принято по причине общего ханжества приличного общества. И только сексуальная революция отворила ученым уста, да так, что даже вышла книга, посвященная персонажам ЛГБТ в его творчестве: Michael Lucey. The Misfit of the Family: Balzac and the Social Forms of Sexuality (2003). (Показательно, что написал ее иностранец, французам поколебать пьедестал труднее).
Марсель Пруст, которого по понятным причинам мы можем считать безусловным экспертом по теме французского гомосексуализма, очень любил Бальзака. По его мнению, Бальзак основал определенную форму гомосексуальной литературы. У Бальзака, писал Пруст, "каждое слово, каждый жест, имеет подтекст, о котором Бальзак не предупреждает читателя и который обладает восхитительной глубиной". Он никогда ничего не говорит прямо, а рассыпает по своим текстам подсказки, которые будут понятны только тем, кто "в теме". А внимание обычного человека, не испытавшего такой опыт, не привлекут.
Бальзак это делает не только с ЛГБТ. Например, только тот (та), кто испытал это на себе, или хотя бы читал медицинское описание, обратит внимание на его описание воздействия на кормящую женщину гормона пролактина, а также про возникающие трещины на сосках ("Воспоминания двух юных жен"). Не пройдя бездну супружеского ада (или не начитавшись феминистских пабликов с историями абьюза) вообще не заметишь, что именно не устраивало героиню "Тридцатилетней женщины" в ее браке; также мимолетно, акварельным намеком, там обрисована загадочная "женская болезнь", при внимательном вчитывании оказывающаяся ЗППП, которую принес вояка-муж от публичных девок. И так далее. В моей коллекции выписок таких открытий много, иногда я ахаю, прямо-таки шокированно.
Вот пример того, как увиденное зависит от твоего опыта. Я читала и "Отца Горио", и "Блеск..." ранее, и про истинный смысл отношений Вотрена и Люсьена до меня дошло еще в юношеские годы, тем более, что в последней главе Бальзак вообще перестал стесняться и для совсем тупых все озвучивает прямым текстом, обрисовывая старого сокамерника Вотрена и указывая, что он -- "тетка, третий пол". Право, непонятно, как французские литературоведы игнорировали это до 1970-х, такая сила воли, прямо коммунистическое целомудрие. (Отмечу, что в советском переводе этого прятать не стали). Про Растиньяка я помнила, что в "Отце Горио" Вотрен предлагал ему аналогичный квазисупружеский союз, но тот устоял перед искушением и к своему счастью спасся, благодаря попытке ареста Вотрена. Однако на первых же страницах "Блеска..." Вотрен и Растиньяк сталкиваются спустя несколько лет. И вот теперь мне очевидно, будто огненными буквами: на самом деле Растиньяк тогда дрогнул и в некой форме к Вотрену снизойти успел. Почему я так думаю? По тому, с каким ужасом Растиньяк на него реагирует, как загипнотизированно его слушается и слушает обращение на "ты". Это поведение покоренной жертвы, в теле которого еще отдаются отголоски содеянного.
Пруст, кстати, со мной в этом толковании согласен, а еще он приводит какие-то свои французские нюансы, которые вообще не под силу ни одному современному комментатору, не принадлежавшему к этой субкультуре Парижа 19 века. Так, Вотрен, в "Утраченных иллюзиях" рисуя Люсьену его будущие...ммм... карьерные перспективы, рассказывает ему о юношеских годах Бирона (нашего Бирона) при шведском дворе, как он работал секретарем, приобрел привычку жевать бумагу и едва не был казнен за то, что уничтожил ценный документ. Меня тогда при чтении, помнится, привел в недоумение этот эпизод из жизни фаворита Анны Иоанновны, я попробовала погуглить его секретарский опыт, ничего не нашла, и списала этот странный анекдот на французскую клюкву, ходившую в Париже во времена Бальзака. Пруст же пишет, что эта история -- совершенно аллегорична, в ней Вотрен прямо объясняет Люсьену, чего он от него ждет, а идиома "жевать бумагу в кабинете начальника вечерами" -- да, это именно то, чего сегодня ждут, сидя на стуле, от распутных секретарш.
И такого, пишут они там, полно. Помимо цикла из трех книг о Вотрене (+ пьеса, и все о том же), еще есть "Златоокая девушка", повесть с абсурдным драматическим сюжетом. Подробней см. мой рекап, но вообще она о паре лесбиянок, где одна из женщин изменяет второй с ее братом-"близнецом", наряжая его в женское платье. И этот брат, де Мерсе, решает убить свою любовницу за то, что она заставила его осознать -- он трансвестит и бисексуал! Еще есть "Сарразин", где герой влюбляется в кастрата-трансвестита, не зная, что тот мужчина. И «Серафита», где герой вообще андрогин, и все вокруг сходят с ума от любви, без разницы от гендера. (До этих двух я еще не дошла, заранее боюсь). А еще есть куча второстепенных персонажей, вон, пишут, про странные отношения кузена Понса и Шмукке, кузины Бетты и Вацлава, придурка из "Б.д. Нусингена" со своим 10-летним английским пажом. Это я выписала у исследователей, сама прочла пол-цикла без этой оптики и ничего не замечала, теперь боюсь браться.
Откуда Бальзак это брал и зачем? Так вдумавшись, понимаешь, что было бы странно, если бы он это игнорировал, он, со своей демонической наблюдательностью, проницательностью и умением слушать людские жалобы на жизнь. Кто читал Ольгу Хорошилову, тот представляет, какой мощной субкультурой всегда были геи во всех европейских столицах 19 века. Смешно подумать, что главная из них -- Париж, была от этого всего веселья свободна. В светском обществе гомосексуалистов и бисексуалов было полно, множество из них были его знакомыми и даже друзьями. Аристократическое увеселение изысканных денди же. Это подсчитано: были взяты полицейские протоколы 1830-1840-х годов, с упоминаниями фамилий "содомитов" из света и богемы. Оказалось, что чуть ли не десяток этих реальных людей упомянуты Бальзаком на страницах книг, а некоторым эти книги прямо посвящены!
А вообще, каково было отношение самого Бальзака к данной теме? Может, со стороны, как в вопросе окситоцина с пролактином? Но когда я закончила читать "Блеск...", как обычно, потрясенная мощной фигурой Вотрена, его энергетикой, его силой, его могуществом, я задумалась о другом. Бальзак имел привычку сублимировать в своих героях, вкладывать в них мечту о Лучшем Себе. И в Вотрене я, натренированная предыдущими его подобными экзерцисами, уловила тот же оттенок любования. Но как же? Но как же?... Ведь Вотрен -- агрессивный женоненавистник, он даже не любит, когда они к нему притрагиваются, а Бальзак -- дамский угодник, сластолюбец, сладострастник.
А еще он -- жиголо. Да, это так, это очевидно из его биографии, это не скрывают даже в ЖЗЛ. Количество богатых женщин, тративших на него свои состояния и даже влезавшие в долги -- огромно. Также, как женщины влезали в долги ради Люсьена и Растиньяка. Право, потрясает, как Бальзак умудрялся достичь того же эффекта при всей своей внешности, одним гением и темпераментом.
Прижизненная карикатура на Бальзака и женщин
Но все-таки что-то есть еще. Пришлось лезть в словарь, особенный, конечно: Michel Larivière. Dictionnaire historique des homosexuel.le.s célèbres (2017). И от прочтенного я содрогнулась. Моя картина мира, мое представление о Бальзаке поколебалось.
А может, стало полнее. Так даже понятней, откуда у него такая интуитивная, почти женская тонкость понимания нюансов человеческой психологии, откуда такая чувствительность. А всеядность -- это же вполне нормальная черта гениев, не правда ли? «Я не глубок, — говорил о себе Бальзак, — но очень широк».
И ведь это Бальзак, как пишут исследователи, чуть ли не был первым, кто высказал аргумент, любимый писателями-реалистами и натуралистами. О том, что сексуальные и материальные излишества – это не более чем полевые исследования.
Сохранившаяся переписка Бальзака свидетельствует, что он находился в продолжительной физической связи с несколькими мужчинами. Слова, которыми он описывает их и свои действия в этих письмах, совершенно однозначны. У него были романы с драматургом Жюлем Сандо, с художником Лораном Жаном, с писателем Эженом Сю. Эти отношения длились годами. Эти мужчины стали прототипами героев "Человеческой комедии" (о чем литературоведы знали и до 1970-х, но без подтекстов). Более того, Лоран Жан был его секретарем и несколько лет жил с ним под одной крышей. Причем таких красивых секретарей была череда, этот -- самый состоявшийся в творчестве.
Секретари вили из него веревки и стоили дорого. Так что те 5 годов чистого счастья, которые были у мускулистого гиганта Вотрена (Бальзак весил столько же, только у него это был чистый жир) и покорного безвольного Люсьена (загипнотизировано выполнявшего желания Вотрена) -- это да, тоже проекция Бальзака, его мечты о той любви, которой у него никогда не было. Ровно также, как история женитьбы Растиньяка на миллионах -- то, что Бальзак пытался воплотить всю жизнь, и только под самый конец успел с Эвелиной Ганской.
И тогда получается, что то колоссальное воздействие фигуры Вотрена, та его сила и боль, которые влюбляют нас, читателей -- это из-за боли Бальзака и его несбыточной мечты о настоящей любви.
Источники
[Spoiler (click to open)]
https://shs.cairn.info/revue-histoire-des-sciences-humaines-2007-2-page-47?
https://laregledujeu.org/2010/09/03/2676/manger-du-papier/
https://laregledujeu.org/2018/12/18/34681/quest-ce-que-la-litterature-homosexuelle/
https://laregledujeu.org/2018/12/29/34694/qu-est-ce-que-la-litterature-homosexuelle-2/
https://laviedesidees.fr/Balzac-queer
https://www.lrb.co.uk/the-paper/v46/n03/tom-crewe/balzac-didn-t-dare
https://roijoyeux.wordpress.com/2019/05/11/joyeux-balzac/
https://brill.com/display/book/9789401205146/B9789401205146-s004.xml
https://shs.cairn.info/dans-balzac--9782020090827-page-83
https://www.jstor.org/stable/23532209
https://bibliotheque-gay.blogspot.com/2017/04/blazac-et-lhomosexualite.html
https://archive.nytimes.com/www.nytimes.com/books/98/12/06/specials/robb-balzac.html
Эпиграф: "Одной из величайших трагедий моей жизни является смерть Люсьена де Рюбампре. Это горе, от которого я так и не смог полностью оправиться" (Оскар Уайльд).
О. Роден. "Обнаженный Бальзак"
***
Продолжим же на пикантную тему, возникшую при обсуждении романа "Блеск и нищета куртизанок".
Каково было отношение Бальзака к теме гомосексуализма? Вас ждут сюрпризы.
Разговор этот возникает, когда мы пристально изучаем фигуру Вотрена и его отношения с красивыми мальчиками, светскими жиголо -- Растиньяком и Вотреном. Каждый, впрочем, понимает эти сюжетные линии в меру своей испорченности. Французские литературоведы, например, в упор "не видели" этой темы до 1970-х годов, принимая все оправдания "отеческой любви" Вотрена и его "желания жить успехом другого" за чистую монету. Наверняка, конечно, были те, кто все понимал, но публично озвучивать это в комментариях не было принято по причине общего ханжества приличного общества. И только сексуальная революция отворила ученым уста, да так, что даже вышла книга, посвященная персонажам ЛГБТ в его творчестве: Michael Lucey. The Misfit of the Family: Balzac and the Social Forms of Sexuality (2003). (Показательно, что написал ее иностранец, французам поколебать пьедестал труднее).
Марсель Пруст, которого по понятным причинам мы можем считать безусловным экспертом по теме французского гомосексуализма, очень любил Бальзака. По его мнению, Бальзак основал определенную форму гомосексуальной литературы. У Бальзака, писал Пруст, "каждое слово, каждый жест, имеет подтекст, о котором Бальзак не предупреждает читателя и который обладает восхитительной глубиной". Он никогда ничего не говорит прямо, а рассыпает по своим текстам подсказки, которые будут понятны только тем, кто "в теме". А внимание обычного человека, не испытавшего такой опыт, не привлекут.
Бальзак это делает не только с ЛГБТ. Например, только тот (та), кто испытал это на себе, или хотя бы читал медицинское описание, обратит внимание на его описание воздействия на кормящую женщину гормона пролактина, а также про возникающие трещины на сосках ("Воспоминания двух юных жен"). Не пройдя бездну супружеского ада (или не начитавшись феминистских пабликов с историями абьюза) вообще не заметишь, что именно не устраивало героиню "Тридцатилетней женщины" в ее браке; также мимолетно, акварельным намеком, там обрисована загадочная "женская болезнь", при внимательном вчитывании оказывающаяся ЗППП, которую принес вояка-муж от публичных девок. И так далее. В моей коллекции выписок таких открытий много, иногда я ахаю, прямо-таки шокированно.
Вот пример того, как увиденное зависит от твоего опыта. Я читала и "Отца Горио", и "Блеск..." ранее, и про истинный смысл отношений Вотрена и Люсьена до меня дошло еще в юношеские годы, тем более, что в последней главе Бальзак вообще перестал стесняться и для совсем тупых все озвучивает прямым текстом, обрисовывая старого сокамерника Вотрена и указывая, что он -- "тетка, третий пол". Право, непонятно, как французские литературоведы игнорировали это до 1970-х, такая сила воли, прямо коммунистическое целомудрие. (Отмечу, что в советском переводе этого прятать не стали). Про Растиньяка я помнила, что в "Отце Горио" Вотрен предлагал ему аналогичный квазисупружеский союз, но тот устоял перед искушением и к своему счастью спасся, благодаря попытке ареста Вотрена. Однако на первых же страницах "Блеска..." Вотрен и Растиньяк сталкиваются спустя несколько лет. И вот теперь мне очевидно, будто огненными буквами: на самом деле Растиньяк тогда дрогнул и в некой форме к Вотрену снизойти успел. Почему я так думаю? По тому, с каким ужасом Растиньяк на него реагирует, как загипнотизированно его слушается и слушает обращение на "ты". Это поведение покоренной жертвы, в теле которого еще отдаются отголоски содеянного.
Пруст, кстати, со мной в этом толковании согласен, а еще он приводит какие-то свои французские нюансы, которые вообще не под силу ни одному современному комментатору, не принадлежавшему к этой субкультуре Парижа 19 века. Так, Вотрен, в "Утраченных иллюзиях" рисуя Люсьену его будущие...ммм... карьерные перспективы, рассказывает ему о юношеских годах Бирона (нашего Бирона) при шведском дворе, как он работал секретарем, приобрел привычку жевать бумагу и едва не был казнен за то, что уничтожил ценный документ. Меня тогда при чтении, помнится, привел в недоумение этот эпизод из жизни фаворита Анны Иоанновны, я попробовала погуглить его секретарский опыт, ничего не нашла, и списала этот странный анекдот на французскую клюкву, ходившую в Париже во времена Бальзака. Пруст же пишет, что эта история -- совершенно аллегорична, в ней Вотрен прямо объясняет Люсьену, чего он от него ждет, а идиома "жевать бумагу в кабинете начальника вечерами" -- да, это именно то, чего сегодня ждут, сидя на стуле, от распутных секретарш.
И такого, пишут они там, полно. Помимо цикла из трех книг о Вотрене (+ пьеса, и все о том же), еще есть "Златоокая девушка", повесть с абсурдным драматическим сюжетом. Подробней см. мой рекап, но вообще она о паре лесбиянок, где одна из женщин изменяет второй с ее братом-"близнецом", наряжая его в женское платье. И этот брат, де Мерсе, решает убить свою любовницу за то, что она заставила его осознать -- он трансвестит и бисексуал! Еще есть "Сарразин", где герой влюбляется в кастрата-трансвестита, не зная, что тот мужчина. И «Серафита», где герой вообще андрогин, и все вокруг сходят с ума от любви, без разницы от гендера. (До этих двух я еще не дошла, заранее боюсь). А еще есть куча второстепенных персонажей, вон, пишут, про странные отношения кузена Понса и Шмукке, кузины Бетты и Вацлава, придурка из "Б.д. Нусингена" со своим 10-летним английским пажом. Это я выписала у исследователей, сама прочла пол-цикла без этой оптики и ничего не замечала, теперь боюсь браться.
Откуда Бальзак это брал и зачем? Так вдумавшись, понимаешь, что было бы странно, если бы он это игнорировал, он, со своей демонической наблюдательностью, проницательностью и умением слушать людские жалобы на жизнь. Кто читал Ольгу Хорошилову, тот представляет, какой мощной субкультурой всегда были геи во всех европейских столицах 19 века. Смешно подумать, что главная из них -- Париж, была от этого всего веселья свободна. В светском обществе гомосексуалистов и бисексуалов было полно, множество из них были его знакомыми и даже друзьями. Аристократическое увеселение изысканных денди же. Это подсчитано: были взяты полицейские протоколы 1830-1840-х годов, с упоминаниями фамилий "содомитов" из света и богемы. Оказалось, что чуть ли не десяток этих реальных людей упомянуты Бальзаком на страницах книг, а некоторым эти книги прямо посвящены!
А вообще, каково было отношение самого Бальзака к данной теме? Может, со стороны, как в вопросе окситоцина с пролактином? Но когда я закончила читать "Блеск...", как обычно, потрясенная мощной фигурой Вотрена, его энергетикой, его силой, его могуществом, я задумалась о другом. Бальзак имел привычку сублимировать в своих героях, вкладывать в них мечту о Лучшем Себе. И в Вотрене я, натренированная предыдущими его подобными экзерцисами, уловила тот же оттенок любования. Но как же? Но как же?... Ведь Вотрен -- агрессивный женоненавистник, он даже не любит, когда они к нему притрагиваются, а Бальзак -- дамский угодник, сластолюбец, сладострастник.
А еще он -- жиголо. Да, это так, это очевидно из его биографии, это не скрывают даже в ЖЗЛ. Количество богатых женщин, тративших на него свои состояния и даже влезавшие в долги -- огромно. Также, как женщины влезали в долги ради Люсьена и Растиньяка. Право, потрясает, как Бальзак умудрялся достичь того же эффекта при всей своей внешности, одним гением и темпераментом.
Прижизненная карикатура на Бальзака и женщин
Но все-таки что-то есть еще. Пришлось лезть в словарь, особенный, конечно: Michel Larivière. Dictionnaire historique des homosexuel.le.s célèbres (2017). И от прочтенного я содрогнулась. Моя картина мира, мое представление о Бальзаке поколебалось.
А может, стало полнее. Так даже понятней, откуда у него такая интуитивная, почти женская тонкость понимания нюансов человеческой психологии, откуда такая чувствительность. А всеядность -- это же вполне нормальная черта гениев, не правда ли? «Я не глубок, — говорил о себе Бальзак, — но очень широк».
И ведь это Бальзак, как пишут исследователи, чуть ли не был первым, кто высказал аргумент, любимый писателями-реалистами и натуралистами. О том, что сексуальные и материальные излишества – это не более чем полевые исследования.
Сохранившаяся переписка Бальзака свидетельствует, что он находился в продолжительной физической связи с несколькими мужчинами. Слова, которыми он описывает их и свои действия в этих письмах, совершенно однозначны. У него были романы с драматургом Жюлем Сандо, с художником Лораном Жаном, с писателем Эженом Сю. Эти отношения длились годами. Эти мужчины стали прототипами героев "Человеческой комедии" (о чем литературоведы знали и до 1970-х, но без подтекстов). Более того, Лоран Жан был его секретарем и несколько лет жил с ним под одной крышей. Причем таких красивых секретарей была череда, этот -- самый состоявшийся в творчестве.
Секретари вили из него веревки и стоили дорого. Так что те 5 годов чистого счастья, которые были у мускулистого гиганта Вотрена (Бальзак весил столько же, только у него это был чистый жир) и покорного безвольного Люсьена (загипнотизировано выполнявшего желания Вотрена) -- это да, тоже проекция Бальзака, его мечты о той любви, которой у него никогда не было. Ровно также, как история женитьбы Растиньяка на миллионах -- то, что Бальзак пытался воплотить всю жизнь, и только под самый конец успел с Эвелиной Ганской.
И тогда получается, что то колоссальное воздействие фигуры Вотрена, та его сила и боль, которые влюбляют нас, читателей -- это из-за боли Бальзака и его несбыточной мечты о настоящей любви.
Источники
[Spoiler (click to open)]
https://shs.cairn.info/revue-histoire-des-sciences-humaines-2007-2-page-47?
https://laregledujeu.org/2010/09/03/2676/manger-du-papier/
https://laregledujeu.org/2018/12/18/34681/quest-ce-que-la-litterature-homosexuelle/
https://laregledujeu.org/2018/12/29/34694/qu-est-ce-que-la-litterature-homosexuelle-2/
https://laviedesidees.fr/Balzac-queer
https://www.lrb.co.uk/the-paper/v46/n03/tom-crewe/balzac-didn-t-dare
https://roijoyeux.wordpress.com/2019/05/11/joyeux-balzac/
https://brill.com/display/book/9789401205146/B9789401205146-s004.xml
https://shs.cairn.info/dans-balzac--9782020090827-page-83
https://www.jstor.org/stable/23532209
https://bibliotheque-gay.blogspot.com/2017/04/blazac-et-lhomosexualite.html
https://archive.nytimes.com/www.nytimes.com/books/98/12/06/specials/robb-balzac.html