Застольное злословие французских лицемеров
"Банкирский дом Нусингена" -- это небольшая повесть, которую Бальзак, расчерчивая карту своего цикла, поместил прямо перед эпохальным "Блеском и нищетой куртизанок", романом, где Нусинген будет одним из важных персонажей. Это, так сказать, закуска, в которой автор заранее очерчивает по своему обыкновению, за какие именно поступки будет далее персонажа распинать.
Получилось, впрочем, средне убедительно. Сам по себе текст блестящ: по конструкции он представляет собой беседу четырех остроумнейших французских выскочек, журналистов и т.п., которые еще не попали в высший свет, но очень об этом мечтают, собирая сплетни о персонах, его населяющих и злостно их высмеивая. Их остроты язвительны и великолепны, порой разговор напоминает пьесу Оскара Уайльда, если б он был французом 1830-х годов, то есть, чуть-чуть потяжеловесней.
Сюжет выглядит увлекательно: четыре этих баклана (так их называет сам Бальзак, подробно объясняя почему, и его метафоры завораживающе прекрасны) собираются за обедом в ресторане. Один из них рассказывает, какой Нусинген -- злодей, ну то есть успешный банкир, безжалостный бизнесмен, и обрисовывает семью его покойного друга, которую он разорил.
Однако повести присущ типичный бальзаковский порок "размах на рубль, удар на копейку". Автор долго, красиво, в подробностях описывает эту семью -- комическую маменьку, которая в 40+ осмеливается считать себя привлекательной и красиво наряжаться, двух ее дочерей -- одна идеальная лирическая блондинка, другая идеальная темпераментная брюнетка (типичные чудеса генетики эпохи романтизма, см. также Ларины и Беннеты). Подробнейшим же образом описывает жениха одного из них, а также денежные отношения, связывающие персонажей с Нусинигеном. Это занимает около 60 весьма приятных для чтения страниц. А потом то ли ему надоело эту повесть писать, то ли издатель, оплативший его вперед, слишком маячил над душой и требовал сдать рукопись, ибо сроки давно сгорели, Бальзак быстренько закругляется. На последние 10 страниц он умудряется втиснуть банковскую аферу с банкротством, игрой на акциях и проч., которой Нусинген разоряет семейство и многих других, а на паре последних страничек описывает, как семейству теперь горько живется. Надоели они ему настолько явно, что он тут даже не использует свою любимую палитру "описание бедности в Париже", которую он умеет использовать по полной, разводя читателя на неимоверное сочувствие. Парой строк просто пишет, что маменька теперь не может купить новое платье и они переехали в крохотную квартирку, ах ты боже мой.
Таким образом, книга выглядит откровенно недоделанной, и цель, к которой автор явно шел -- через показ жертв Нусингема обрисовать его негодяистость (что будет актуально в следующей книге), здесь по каким-то причинам (цейтнот или халтура), увы, не достигнута. А я, впрочем, даже и не расстраиваюсь: семейство мне понравилось, не хотела бы читать, как Бальзак убивал бы их голодом, чахоткой и плесенью, он такое вполне может.
Получилось, впрочем, средне убедительно. Сам по себе текст блестящ: по конструкции он представляет собой беседу четырех остроумнейших французских выскочек, журналистов и т.п., которые еще не попали в высший свет, но очень об этом мечтают, собирая сплетни о персонах, его населяющих и злостно их высмеивая. Их остроты язвительны и великолепны, порой разговор напоминает пьесу Оскара Уайльда, если б он был французом 1830-х годов, то есть, чуть-чуть потяжеловесней.
Сюжет выглядит увлекательно: четыре этих баклана (так их называет сам Бальзак, подробно объясняя почему, и его метафоры завораживающе прекрасны) собираются за обедом в ресторане. Один из них рассказывает, какой Нусинген -- злодей, ну то есть успешный банкир, безжалостный бизнесмен, и обрисовывает семью его покойного друга, которую он разорил.
Однако повести присущ типичный бальзаковский порок "размах на рубль, удар на копейку". Автор долго, красиво, в подробностях описывает эту семью -- комическую маменьку, которая в 40+ осмеливается считать себя привлекательной и красиво наряжаться, двух ее дочерей -- одна идеальная лирическая блондинка, другая идеальная темпераментная брюнетка (типичные чудеса генетики эпохи романтизма, см. также Ларины и Беннеты). Подробнейшим же образом описывает жениха одного из них, а также денежные отношения, связывающие персонажей с Нусинигеном. Это занимает около 60 весьма приятных для чтения страниц. А потом то ли ему надоело эту повесть писать, то ли издатель, оплативший его вперед, слишком маячил над душой и требовал сдать рукопись, ибо сроки давно сгорели, Бальзак быстренько закругляется. На последние 10 страниц он умудряется втиснуть банковскую аферу с банкротством, игрой на акциях и проч., которой Нусинген разоряет семейство и многих других, а на паре последних страничек описывает, как семейству теперь горько живется. Надоели они ему настолько явно, что он тут даже не использует свою любимую палитру "описание бедности в Париже", которую он умеет использовать по полной, разводя читателя на неимоверное сочувствие. Парой строк просто пишет, что маменька теперь не может купить новое платье и они переехали в крохотную квартирку, ах ты боже мой.
Таким образом, книга выглядит откровенно недоделанной, и цель, к которой автор явно шел -- через показ жертв Нусингема обрисовать его негодяистость (что будет актуально в следующей книге), здесь по каким-то причинам (цейтнот или халтура), увы, не достигнута. А я, впрочем, даже и не расстраиваюсь: семейство мне понравилось, не хотела бы читать, как Бальзак убивал бы их голодом, чахоткой и плесенью, он такое вполне может.