"Первые шаги в жизни" -- шестое произведение Бальзака в цикле, и вот первое, которое не пролюбоффф. Оно про темы, которые, как ты понимаешь с возрастом, еще более интересны -- деньги, глупость и хвастовство. Не знаю, читал ли Бальзак английские сатирические романы, не знаю, любил ли их (UPD: да, читал и любил), но мне померещился тут отчетливый привкус именно британской сатиры (кстати, "Записки Пиквикского клуба" вышли всего шестью годами ранее). Впрочем, я вообще плохо знаю историю французской литературы: что там было до? Дидро, Вольтер, де Ланкло? Другая тональность... Тут все-таки больше Мольера, если б тот писал прозу. Ууж очень приземленная, конкретная сатира.
Экспозиция, как обычно у Бальзака (это недостаток) -- нудновата и излишне подробна, настолько, что очень долго и не понять, кто именно главный герой книги. Это часто повторяется в разных его текстах, и на этом ломаются новички. Но надо просто настроиться на медленную дегустацию. И вот, наконец, он расписывается, и сюжет мчится в карьер, с характерами и диалогами, повергающими (по крайней мере, меня) в гомерический хохот. Искрометно.
В провинциальный дилижанс случайным образом попадают несколько человек самого разного возраста, достатка и социального положения. То есть, это они думают, что случайно, и что эти попутчики им больше не попадутся -- поэтому начинают самым убийственным образом хвастаться и сплетничать, разыгрывать друг друга. Основная часть книги разворачивается именно внутри кареты (жалко, по этому не сделали пьесу). Затем интермедия, рассказывающая, что вытекло из этой поездки для ключевых персонажей. А потом -- вторая поездка, но спустя 14 лет. Такая красивая симметричная композиция.
Другая особенность книг Бальзака (которую в юном возрасте я тоже не замечала) -- это отчетливая мораль. Он берет какой-то недостаток, порок, смертный грех, и строит сюжет вокруг него (или их, если взят комплект). Пока самым популярным грехом было "не слушаться родителей" (4 раза), "слишком баловать своего ребенка и таким образом вырастить чудовище" (2 раза), "не пытаться разобраться, как устроен брак и отношения МЖ" (2 раза), "тратить деньги на фигню" (1 раз). Эти пороки в конце обычно получают наказание. Ярко выраженной морали не было только в "Кошельке" -- забавном рассказе-виньетке. Возможно, Бальзаку это нравоучительное, как писателю, требовалось психологически или пиарно, чтобы не критиковали за "бульварщину", "желтизну". Или это наследие классицистического романа-нравоучения 18 века?
Однообразие этих обличаемых пороков, честно говоря, немного начало надоедать. (Впрочем, при прошлом заходе чтения я вообще эту идейность не замечала, если честно). В "Первых шагах в жизни", ради разнообразия, выданы новые грехи -- обличается хвастовство, вранье, сплетничанье и непредусмотрительность. Нетипично и то, что все -- на примере исключительно мужских персонажей, что тоже внесло разнообразие.
Порок "слишком баловать своего ребенка" тут тоже есть, но в конфигурации, которой раньше не было -- "нельзя скрывать от своего ребенка, что вы живете практически в нищете и ты убиваешься вусмерть, чтобы у него хоть что-то было". Бальзак показывает, что это скрывание ведет к тому, что дитё бедняка вырастает баловнем, словно в семье аристократа, и таким же бессмысликом, привыкшим ко всему готовому. Аналогичные ситуации мы наблюдаем и сегодня в РФ, в ситуации с матерями-одиночками, у которых сыночки-корзиночки выкатывают к жизни нехилый вишлист.
Также Бальзак любит параллельно дать второстепенного героя, который все делает "правильно" и этим оттеняет. В "Первых шагах..." это коллега сыночки-корзиночки, который с детства знал, что в семье денег нету, и вытащил себя из низов.
У Бальзака, кажется, возмездие не настигает оступившегося персонажа ВНЕЗАПНО: нет, он подробно показывает в каждой книге, как герой дошел до жизни такой, какие решения привели к этому падению, как он скатывался. Наказание у него тоже -- не удар молнии, а долговременное размазывание асфальтовым катком, с садистским любованием. Иногда лайтово, в "Модесте Миньон", над поэтом Каналисом, когда просто издевательство и душевная травма от потери шести миллионов. А вот тут персонажу автор конечность даже оттяпал, и только потом простил.
Дополнительная прелесть -- бытописание жизни Франции, которая приспосабливается существовать после того, как Наполеон перевернул ее.
