Эту выставку, на которой объедилинись работы из Русского музея и Третьяковки, ждали очень долго: русских проектов, на которых бы объединились вещи Врубеля из Москвы и Петербурга (Ленинграда), было всего две: одна в 1920-х годах, другая в 1956 году (еще одна была, правда, в Германии). После Третьяковки выставка поедет в Петербург, кроме, кажется, одного из "демонов", который невыездной из-за сохранности.
Здесь же все три панно с Демонами собраны вместе, друг напротив друга, и встречают зрителя вторыми, после "Царевны-лебеди", чтобы обрушиться на него главными, самыми великолепными произведениями Врубеля.
А третьего демона дам только детали крупно, все ж его и так знают, это как "Мону Лизу" фотографировать.
На выставке гигантское количество графики, кажется, 70-80% экспозиции она занимает. Это редкий случай ее увидеть, т.к. графику нельзя подолгу показывать и в постоянной экспозиции ее не бывает. Отдельный зал-выгородка посвящен многочисленным наброскам демонов.
Графику снимать трудно, и из-за стекла, и из-за размеров. Из крупной серии иллюстрации к поэме Лермонтова про Демона и Тамару принесу вам только один лист. Обратите внимание на выставке на рисунок из армянского музея, коллекции Абрамяна. Его зачем-то кто-то похитил, потом нашли в плохом состоянии, в ГТГ реставрировали и недавно возвратили в Ереван.
Удивительное дело, но оказывается, что Врубель, который ощущается нам великим, гигантским художником, на деле написал всего около тридцати полотен, больших, полноценных. Всю свою производительность он бросал на производство многочисленных рисунков к ним, в которых мысль разворачивалась во всем своем разнообразии.
Однако на выставке представлены и небольшие этюдики, обычно не входящие в "галереи" Врубеля: вот путевые зарисовки со Средиземноморья.
У устроителей выставки не было задачи собрать ВСЕГО Врубеля. Как я вижу, не привезены некоторые мелкие вещицы маслом из региональных музеев. Масла немного не хватает (а вот графики очень много, еще чуть-чуть, и она бы начала утомлять). Но, в любом случае, всего Врубеля собрать на выставке невозможно, увы -- я говорю о вещах из Киева и Одессы, в числе которых "Девочка на фоне персидского ковра", которой не хватает.
Но зато есть моя любимая "Гадалка".
Вглядываться в кристаллическую структуру мазков Врубеля доставляет особое наслаждение.
Этот портрет сестры Насти был приобретен ГТГ только в 2004 году, и поэтому малоизвестен.
Портретов людей, которые не были его женой, Врубель написал всего несколько штук, и это очень жаль: дар портретиста у него, конечно, был необыкновенный. Но, видимо, сеансы позирования были для него невыносимы.
Архитектура выставки, сделанная Сергеем Чобаном, примечательна. В отличие от выставки романтизма, где был лабиринт, по которому ты блуждал без руля и без ветрил, здесь сделан четкий маршрут, одна протяженная линия. Немного смущает форма проемов и структура залов без прямых углов, но это, по задумке Чобана, оммаж кристаллической, органической сетке самого Врубеля.
Хрестоматийные произведения Врубеля при личном контакте воздействуют еще сильнее благодаря крупному формату картин, нависающих над тобой, и пастозности мазков, осязаемо вываливающихся на тебя.
Немножко надоедают, правда, волоокие девы с монобровью, постоянно маячащие в кустах или в волнах, но и не такие идеи фикс у художников бывают, а тут удивительный фиолетово-синий-зеленый колорит облагораживает все.
Не очень известная вещь: скульптурная группа по мотивам оперы "Роберт-дьявол" Мейербера. 1896.
Графики, повторюсь, колоссально много, помимо хрестоматийных листов -- много редкопубликуемого.
Портрет Зинаиды Штукенберг
"Гамлет и Офелия" -- картина маслом, оставшаяся неоконченной, и многочисленные этюды к ней. Показ такой творческой кухни разных картин на выставке повторен неоднократно, потому что для Врубеля создание этюдов, многие из которых в итоге лучше финальной версии, было типичным.
Небольшой закуток посвящен трагической любви Врубеля к Праховой и истории с созданием Владимирской мадонны в Киеве.
Безусловно, огромное количество изображений Забелы-Врубель.
Это, кстати, тоже графика -- гуашь. Вообще оказалось, что многие работы Врубеля, наизусть известные по репродукциям -- это крохотные рисунки, пусть и цветные. Поэтому-то мы и не видим их в постоянных экспозициях.
Один закуток посвящен майоликовым статуэткам Врубеля, пожалуй, самому жизнерадостному и приземленному сегменту его творчества.
На этой стене представлены вариации "Царевны-лебеди".
Мои любимые незавершенные "33 богатыря", любимые за экспрессионизм, оказались очень крупным панно.
Ну, "Пана" вы знаете, но оцените сочетание со стихотворением.
Фрагмент единственного полноценного пейзажа Врубеля - "К ночи". Тут и гамма не "его".
Для устройства выставки опустошили Зал Врубеля в Лаврушинском. Оттуда перевезли эти панно на тему Фауста для готического кабинета особняка А. В. Морозова и даже перетащили камин с Микулой Селяниновичем. Только "Принцессу Грезу" из-за ее метража везти не стали. А в опустевшем зале на время выставки тут открылась другая временная выставка, посвященная модерну у других художников. Очень рекомендую дойти туда тоже.
Цветы под ногами Маргариты.
Потолочные панно потолка в особняке К.Г. и Е. Д. Дункер на Поварской улице (из Омского музея). Необычный способ экспонирования, с помощью зеркал. В этом закутке представлено еще несколько панно, сделанных Врубелем: видно, что меценаты как-то пытались его приспособить к делу и дать ему заработать. Но как-то все тщетно, не делал он то, что они хотели.
По лестнице из главного зала спускаемся на ярус ниже, где выставлены работы второго, трагического этапа жизни художника, когда его психиатрический диагноз стал очевиден, и поэтому он прошел череду клиник для душевнобольных, где его пытались лечить и даже с успехом.
Это длинный коридор, полный рисунков, которых он постоянно рисовал во время своего первого пребывания в больницах. В основном рисунки происходят из коллекций психиатров, которым он им дарил.
Я не стала снимать ничего, кроме этого рисунка. Кураторами этот коридор задуман, как крестный путь, который мы проходим вместе с Врубелем, смотрим, как из-за психоза деградирует его мастерство, как его письмо становится автоматическим, пугающе примитивным. Это очень тяжелый цикл работ, вызывающий безмерную жалость к художнику.
Этот рисунок висит последним -- Врубель его сделал накануне выписки и подарил доктору, о чем говорит надпись. Возвращение твердости руки и взгляда зафиксировано в этом рисунке.
Это панно "Пророк". Врубель разрезал его, и верхняя часть, с головой, оказалась в ГТГ. На нижней, прямо по крыльям пророка, несколько лет спустя он написал очередной портрет жены. Эта половина в ГРМ -- тут они воссоединились бог знает за какое время впервые.
Наконец, последний, нижний зал -- это финальный этап жизни. Сначала 1904 год, когда он выписан из больницы, пытается жить благополучно и беречь свой душевный покой.
"Поцелуй" - портрет с женой из частного собрания. Не видела никогда.
Это трогательное цепляние за жену, за любовь -- последнее ценное и здоровое в его несчастной жизни.
Потом он второй раз попадает в больницу.
Видно, что тут его душевная болезнь проявляется иначе: тут больше нет слабости и бепорядочности первого цикла. В этой серии рисунков, он наоборот старается максимально фиксировать вещественность мира -- рисует одеяла, кровати, посуду, каждую черточку, каждую складку, как якорь.
Отдельная выгородка посвящена его "Жемчужине" -- портрету реальной ракушки, подаренной ему. Она сохранилась в фондах ГРМ и приехала на выставку.
Черно-белые упражнения на тему. Только Врубель способен карандашом сделать перламутр узнавамым!
Серия последних автопортретов и портретов жены.
Фрагмент "Шестикрылого серафима", последней его картины. Что весьма знаково. Впрочем, ангелы являлись ему постоянно, он не мог знать, что этот будет последним.
Затем он рисует портрет Брюсова (тоже есть на выставке), в процессе которого слепнет. Через некоторое время Врубель умирает в больнице.
Кураторы выставки заведующая отделом графики XVIII — начала XX века Государственной Третьяковской галереи Ирина Шуманова и специально приглашенный старший научный сотрудник отдела западноевропейского искусства Государственного Эрмитажа Аркадий Ипполитов постарались показать Врубеля по-новому, сделать его хрестоматийный образ более человеческим. Получилось, на мой взгляд, безумно трагически, хоть и безумно красиво.
***
До 8 марта 2022 года
https://www.tretyakovgallery.ru/exhibitions/o/mikhail-vrubel/
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →