Эпиграф: Дебилы! Идиоты! Кто вас вообще за компьютер пустил?!
Многие издательства, когда речь заходит о создании обложки к роману "Портрет Дориана Грея", идут банальным путем -- ставят на обложку какую-нибудь картину, изображающую мужчину. Любого. Подчас даже не обязательно красивого и молодого. Я изучила несколько сотен обложек к этому роману, и нашла только 1 (одну!) правильно подобранную картину. Все остальные -- решительно мимо. При этом картин в музеях мира, на которых можно увидеть лицо Дориана Грея, таким, каким его описал в романе Оскар Уайльд, очень много. Надо только уметь узнавать его. Давайте же откроем для себя истину.
(Коллаж из обложек пригодится для художников -- изучить и никогда ничего подобного не делать!)
Дориан Грей, выпуск 6.
Мы уже подступали к этой теме в одном из предыдущих выпусков цикла ("Был ли автор портрета Дориана Грея прерафаэлитом или нет"), но теперь остановимся на ней подробно.
(Народ, простите, вы просили окончание про экранизации, но на меня накатило вдохновение)
Как знают все, кто внимательно прочитал книгу, ни в одной экранизации увидеть "правильное" лицо Дориана невозможно. Дай бог, если соблюдается требование хотя бы возраста.
Люди с такими лицами, как описано в романе, встречаются редко, еще реже они становятся актерами, еще реже им дают главные роли. Однако что нам мешает заняться идеальным кастингом и поискать исполнителя на шедеврах живописи в музеях мира?
А в музеях-то как раз таких лиц много. Потому что Оскар Уайльд описывает «бессознательное, идеальное, смутное», тот идеал красоты, который он неоднократно видел в произведениях искусства -- и именно поэтому, из-за этой власти памяти о великом и "хорошем", не только из-за банальной юности и красоты, лицо Дориана производит такое сильное впечатление и на него, и на всех (образованных аристократов и аристократок), кого он совратит за будущие двадцать лет.
Иллюстрация Модеста Дурнова к переводу "Портрета Дориана Грея" Анны Минцловой.
(М., 1906, Книгоиздательство «Гриф»)
У современного американского фантаста Майка Резника есть хороший роман. Он называется The Dark Lady: A Romance of the Far Future (наши перевели как "Чёрная Леди: Поэма о далёком будущем", но это на самом деле "смуглая леди" Шекспира имеется в виду). Главный герой, инопланетянин-искусствовед (это, кстати, единственнный персонаж-искусствовед в книгах, который меня не бесит), изучая человеческое искусство, с удивлением обнаруживает, что из века в век самые разные художники-люди на самых разных планетах, вдохновлялись лицом одной и той же красавицы. Которая, выходит, тогда бессмертна? Он пытается разгадать эту тайну (там дальше фантастика, мистика, философия, круто замешано, не буду спойлерить). У Уайльда та же ситуация: то лицо, которое, по описанию писателя, имеет Дориан Грей -- это идеал, культурный паттерн, который из века в век встречается в произведениях земного искусства, как будто этот натурщик тоже бессмертен, как и dark lady из фантастического романа Резника.
Начнём наше исследование с цитат из романа, в которых Уайльд описывает внешность Дориана.
Во-первых, ему двадцать лет и несколько месяцев, и он полон юношеской прелести, у него «чарующая мальчишеская улыбка».
Во-вторых, писатель постоянно подчеркивает колористическую гамму, в которой "выполнен" юноша: «светлые волосы сияли в лучах раннего солнца. Голубые глаза встречались с его глазами», сэр Генри называет его «юным Адонисом, который словно сотворен из слоновой кости и лепестков розы».
«Мир изменился потому, что вы созданы из слоновой кости и золота. Изгиб ваших уст пишет заново всю историю мира», гласит одно из полученных им любовных писем.
Речь идет о хрисоэлефантинной технике скульптуры, когда статуи создавались из тонких пластин золота и слоновой кости на деревянном каркасе (хрисо+элефант = золото+слон). Так делали самые ценные статуи античности, начиная с "Зевса" Фидия (одного из 7 чудес) и Афины Парфенос на Акрополе. Из-за ценности и хрупкости материала ничего, конечно, не сохранилось, кроме потемневших археологических осколков, не передающих всю прелесть этого странного сочетания.
Можно попробовать хоть немного представить это сочетание солнечного и лунного сияния по католическим статуэткам, которые изготавливают из слоновой кости в Азии
Статуя Богоматери Морской Манильской
Мадонна (17 век, Гоа/Португалия)
У него красивые губы, голубые глаза и золотые локоны: «без сомнения, он был необычайно прекрасен. Его алые губы так тонко очерчены; у него открытые голубые глаза и мягкие, золотистые кудри. В его лице было что-то, сразу вызывавшее доверие; в нем сквозила вся непорочность и пылкая чистота юности».
Причем локоны эти достаточно длинные: «он был без шляпы, и листья растрепали его непокорные кудри, перепутав их золотые пряди».
Боттичелли. "Тондо Рачинского". 1477, Берлинская картинная галерея
У него манящий рисунок губ, о котором тоже говорится не раз: «полураскрытые губы и пылающие глаза».
Круг Анри-Пьера Данлу. "Портрет молодого человека", конец 1790-х
В-третьих, Дориан похож на античную статую, он будто изваян из мрамора: «благородные линии тонко изваянных ноздрей и пластичной шеи». «Он обладал изяществом, белоснежной чистотой отрочества и красотой, той красотой, которую сохранили нам только древние греческие изваяния».
"Дельфийский возничий", 5 век до н.э.
Поликлет. "Диадумен" (5 в. до н.э.), Афинский археологический музей
В дополнение к этому идет ощущение (по словам лорда Генри), что красавец не обладает интеллектом, весьма глуп.
У него белоснежная кожа: «Право, вы не должны загорать, это будет вам к лицу». Его голубые глаза темнеют, когда он гневается: «Глаза потемнели, стали похожими на аметисты и заволоклись туманом слез».
Энтони Сэндис. "Ревность", конец 19 века.
(кстати, есть издание романа Уайльда с этой прерафаэлитской картиной на обложке.
Это и есть тот единственный удачный выбор картины для обложки).
В-четвертых: Дориан похож на всех юных и прекрасных героев древнегреческой мифологии: «Я написал вас Парисом в изящных доспехах и Адонисом в охотничьем плаще, со сверкающим копьем. Увенчанный тяжелыми цветами лотоса, вы сидели на корме корабля Адриана, глядя на тихий, зеленый Нил. Вы наклонялись над тихим прудом в какой-то эллинской роще и видели в застывшем серебре воды чудо своего лица. И все это было таким, каким и должно быть искусство, – бессознательным, идеальным, смутным».
Ж.Л. Давид. "Парис и Елена". 1788
Антонио Коррадини. "Адонис". Ок. 1723–25
Еще раз упоминание античного красавца Нарцисса мы встречаем в строках про взаимоотношения Дориана с портретом, на ранней стадии: «Однажды, по-мальчишески подражая Нарциссу, он поцеловал, или сделал вид, что целует эти намалеванные губы, которые теперь так жестоко ему улыбаются. Утро за утром просиживал он перед портретом, поражаясь его красотой и почти влюбляясь в нее, как по временам казалось ему самому».
Jules-Cyrille Cavé. "Нарцисс". 1890
Постоянно звучат сравнения с Адонисом и Антиноем.
Вообще, в самом звучании имени "Дориан" мне мерещится аллитерация с "Адонис" и "Антиной".
Статуя Антиноя (Элевсин)
Статуя Антиноя из Лувра (цифровая раскраска by Marty McCorkle)
О, послушайте, а что вообще за имя такое -- "Дориан"?
Английская википедия пишет, что ирландское, правда, не показывает ни одного человека с таким именем, рожденного до выхода романа. По другой версии, это всего лишь английское слово "дориец", по названии древнего племени в Греции.
То есть имя Dorian Gray для носителя языка, слышащего его впервые, это, грубо говоря, нечто вроде "Серый Эллин", ассоциации сугубо культурные?
1) Илл. М. Дурнова к переводу "Портрета Дориана Грея" Анны Минцловой.
2) Голова бога Гипноса (атт. Скопасу, IV-III вв. до н.э., Британский музей
А вот эти картины я уже показывала, когда мы обсуждали, не прерафаэлит ли Бэзил, лезте под кат, если хотите освежить впечатление.
[Spoiler (click to open)]
Sir Joseph Noel Paton- "A Dream of Latmos", 1878-9
Фредерик Лайтон. Стенная панель из цикла "Танец цимбалистов", ок. 1869
Симеон Соломон. Два "Вакха", оба 1867 года.
Данный канон юношеской красоты, примеры которого я привела выше, легко заметен в тексте романа (при наличии достаточной эрудиции). Но Уайльд и прямым текстом пишет, какое именно было лицо у Дориана -- он очень сильно похож на свою мать-красавицу.
Которая похожа на другую известную красавицу, от которой осталось очень много картин!
В одной сцен Дориан ходит по своей усадьбе, по портретной галерее предков, и видит очередную картину, на которой «...его мать, похожая лицом на леди Гамильтон – с такими влажными, словно омоченными вином губами, – он знал, что унаследовал от нее! Он унаследовал от нее свою собственную красоту и страсть к красоте других. Она улыбалась ему, одетая в легкое платье вакханки. Волосы ее были заплетены виноградными листьями, и пурпурная влага переливалась через края чаши, которую она держала в руке».
Описывает в этом абзаце Уайльд свои впечатления от одного конкретного портрета, очень узнаваемого.
Э. Виже-Лебрен. "Портрет леди Гамильтон в образе Ариадны" (жены бога Вакха). 1790-е
Лицо леди Гамильтон хорошо было известно англичанам, потому что она была популярной натурщицей и позировала многим известным художникам. Живописцы конца 18 века млели от ее идеальных симметричных черт, напоминающих совершенство древнегреческих статуй.
Нас же при взгляде на эти портреты поражает полное отсутствие у леди характера, какой-либо индивидуальности. Ее лицо слишком идеальное, гладкое.
Портреты леди Гамильтон кисти Ромни.
Так что, если хотите представить лицо Дориана Грея, вообразите себе леди Гамильтон мужчиной, юношей.
Сделать это легко -- данный тип красоты андрогинен, недаром именно так часто рисуют ангелов.
И недаром режиссеры все рвутся отдать роль Дориана переодетой женщине.
Влюбленные пары, когда персонажи написаны по этому канону, похожи на близнецов, и наводят на мысли не о пылкой страсти, а о каком-то кровосмешении.
Альфонс Легрос. "Амур и Психея". До 1867.
Или, если точнее, на мысль о слиянии мужского и женского начал в человеке в единое совершенное существо, как это иллюстрирует миф о Гермафродите (так вот что случается на самом деле, когда ты найдешь "свою половинку"!)
Ж.Ф. Наве. "Гермафродит и нимфа Салмакида", 1829
Почему же этот антиноевский тип красоты такой стойкий?
С пятого века до нашей эры от него никуда не скрыться (только в Средневековье получилось).
ПРОДОЛЖЕНИЕ ЗАВТРА
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →
Best
krysochka
June 16 2020, 18:14:21 UTC 4 years ago
Нет, имени такого не было, Уайлд его придумал как Свифт Ванессу. Фамилия Dorrian (Dorrien) была и есть, но это хитрое искажение гэльского слова "бродяга", этимология англофонами не считывается. Уайлд гэльским не владел, однако какие-то обрывки информации имел, конечно - не зря матушка его, она же поэт Speranza, была знатным деятелем Кельтского Возрождения (не путать с "нормальным" Возрождением). Можно, значит, предположить, что имя Дориан имеет кельтский субстрат как анти-английскую фигу в кармане, но не на уровне значения исходного слова.
С фамилией нашего героя сложнее и проще: очевидность словарного значения "Gray", как кажется, смысловую нагрузку этого самого значения изрядно нивелирует. Важно, что фамилия опять-таки типично гэльская и намекает на ирландское происхождение (ну, может, на шотландское, однако зная Уайлда, ирландская рубашка ближе к телу). Нельзя исключить, что это намёк на кого-то конкретного, но я не уайлдовед, не знаю.
А главное - это сочетание имени и фамилии, в них звучность и поэзия. Дориан Грей - это же дактиль, греческий и латинский размер (что не случайно - привет, гармония античности!), а также размер, характерный, скажем, для Теннисона - весьма актуально для Уайлда. Дактилическая стопа в имени Do-ri-an - как в слове "po-et-ry". Движение звуков от начала к концу как аккорд: от полноударной гласной к редуцированной, с мощным финалом дифтонга [ei]. И не забудем отметить перекатывающуюся во рту аллитерация rr. Фонетически совершенное имя, безупречное, как внешность самого героя, "art for art's sake", идеал для любования и эстетического восторга.
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →