источник (15 мая 2020 года), пост на фейсбуке Анны Бражкиной
Идея этого проекта возникла еще в 1997, когда Ерофеев пригласил меня на выставку под названием «Новая икона», и я решил сделать что-то непосредственно с иконой.
В это время Русская Православная Церковь довольно агрессивно вела себя в общественном пространстве. Стахановскими темпами, на фоне чудовищной бедности, строился Храм Христа Спасителя. Церковники все наглей и наглей стали заявлять о своих культурных правах. Они запрещали фильмы и т.д. Все это меня изрядно бесило.
Толчком к моему произведению послужила известная работа Марселя Дюшана — репродукция «Джоконды» с пририсованными усиками и бородкой и ребусной непристойной подписью «L.H.O.O.Q.» (если прочесть названия всех букв алфавита подряд, получится Elle a chaud au cul — «У нее горячая задница»). Дюшан таким образом подверг издевательству главный шедевр Возрождения. Десакрализация высокого — главный принцип авангарда.
Я решил продемонстрировать этот принцип на другом материале — с одной стороны, более злободневном, с другой — более фундаментальном: иконе.
Это было еще и такое хрестоматийное упражнение на атеизм - человек, который не может осквернить икону - не атеист.
Я сделал серию «Образцы надругательства» из 9 работ: икона с надписью «Бога нет»; икона, изрисованная на подростковый манер (свастики, рога, хуечки); перевернутая икона; икона с отпечатком ботинка; икона с дыркой вместо лика; икона с воткнутыми стрелками дартс с американским и британским оперением; икона с самоклейками из жвачек с голыми бабами; икона с приклеенным пластмассовым говном и не помню еще какая.
Я отправил эти работы в Цетинье.
Спустя какое-то время, в октябре 1997, мне позвонил по возвращению из Цетинье художник Володя Мироненко и сказал, что выставка из-за моих работ разгромлена, вся биеннале с большим скандалом закрыта, сербская православная церковь придала тебя анафеме и что обязательно надо устроить в Москве обсуждение всего этого.
Я организовал обсуждение в нашей мастерской на Бауманской. Присутствовало человек 50, все даже не уместились в одну комнату. Около трети из них заявили, причем очень жестко, непримиримо, о недопустимости каких бы то ни было нападок на религии в искусстве. Меня это поразило. Я решил, что должен повторить этот проект в Москве во что бы то ни стало.
Сейчас я думаю, что, конечно, нельзя участвовать в выставках, не вникая в общественно-политический контекст принимающих стран. На счет русского контекста в правильности моей акции у меня никаких сомнений до сих пор нет. А вот на счет своего участия в Цетиньской биеннале я свое мнение изменил после того, как начались бомбардировки Югославии силами НАТО. Весь запад тогда единым фронтом выступил против Сербии. В национально-освободительной вооруженной борьбе вынуждены были солидаризироваться все патриотические силы, в т.ч. православные. Мой наезд на православие в этом контексте был, конечно, безобразен.
Где-то в мае 1998 куратор Лена Романова пригласила меня к участию в некоммерческой части ярмарки «Артманеж», которая должна была пройти осенью. Мне выделили стену около 10 м длиной. Я, ничего определенного еще не имея в виду, заявил «Школу авангардизма», которую тогда вел. К концу ноября сообщил, что покажу акцию «Образцы богохульства» в качестве выпускного экзамена «на авангардиста» для своих студентов. Изо всех моих студентов только Петя Быстров сказал, что манипулировать с иконами не будет, за что получил двойку, и в выставке не участвовал.
Романова, опасаясь скандала, сказала, что категорически против этого. Я ответил, что тогда вообще отказываюсь от участия. Возможности заменить участника экспозиции у нее не было. Пришлось договариваться. Сошлись на том, что я выставляю целые иконы, проект называется «Поп-арт. Школа Юный безбожник», а дальнейшие манипуляции проводятся в виде перформанса. Расчет был на то, что комиссия примет стенд, а потом — делай, что хочешь. Так оно и вышло. Моя инсталляция напоминала Энди Уорхолла - целая стена с блоками одинаковых икон 30х40.
4 декабря 1998 мы с ребятами взяли белый пластмассовый стул, еле живой топор нашего квартирного хозяина Лени Кузнецова, большую квадратную доску (чтобы, когда рубишь, не повредить пол), трафаретный нож, фломзики, самоклейки с голыми бабами - и пошли.
В акции участвовали мой сын Давидка со своей подругой Полей, Алекс Булдаков, Макс Каракулов, Илья Будрайтскис, вот не помню — был ли там Валера Чтак, который тогда еще не был Чтаком. И, по-моему, Паша Микитенко.
Когда мы пришли, я разместил небольшой плакатик с описанием перформанса, примерно такого содержания: на стенде вы видите прекрасные образцы для богохульства — Спас Нерукотворный, Спас Вседержитель и Владимирская Божья Матерь. Вы можете приобрести этот материал для самостоятельного осквернения на дому (цена такая-то), сами осквернить иконы под руководством группы «Юный безбожник (цена чуть больше) или приобрести уже оскверненные иконы с подписью художника (цена еще чуть выше). Не помню точно, но максимальная цена не превышала цену бутылки водки. Все было очень демократично.
Как пришли, сразу же приступили.
Заказов было около восьми. Приобрели уже оскверненные иконы с подписью художника арт-критики Саша Ромер и Андрюша Ковалев. Других покупателей не помню.
Акция продолжалось около двух часов. Где-то через час ко мне подошел художник-кузнец, сказал, что все это безобразие, а не искусство, и повел меня на свой стенд показывать, что такое настоящее искусство. Пошли смотреть, дискутировали.
Пока меня не было, как сказали ребята, приходила какая-то художница — она расплакалась и сорвала плакат. Но я предусмотрительно запасся плакатиками. Повесил новый. Вообще возмущенных, вступавших со мной в дискуссии, было не больше покупателей. В основном публика реагировала позитивно. Романова проходила мимо много раз и никак не реагировала.
Нельзя сказать, что моя работа была единственной в своем роде. Прямо напротив моей стены, в 5 метрах, была точно такая же стена с гигантской, 2х6 метров, картиной Дубосарского и Виноградова «Праздник урожая», изображающей многофигурную оргию. Колхозники и колхозницы на ней были представлены в самом непристойном виде. Центральной работой выставки была скульптура Александра Якута — колоссальный древнерусский меч и огромный придорожный камень с надписью, сделанной очень замысловатой вязью. Сразу не прочтешь, но если прочтешь, получится «ИДИ НА ХУЙ». Многие другие работы были исполнены в таком вот веселом скандальном духе.
Все у нас прошло, как мне казалось, успешно. Конечно, я рассчитывал на большее число заказов, но все равно был очень доволен.
И вот, когда уже все закончилось, стою в гардеробе в очереди. Тут кто-то приходит и говорит, что мою инсталляцию разбирают. Возвращаюсь в зал. При дежурном свете охранники аккуратно снимают мои иконки. Спрашиваю: - В чем дело? - Распоряжение дирекции, - отвечают. - Обсуждению не подлежит. Работы сможете забрать завтра.
И тут, откуда ни возьмись - огромный пьяный человек в белом парадном костюме. Смачно выругавшись, как даст мне по морде! Прекрасные художники братья Татибадзе бросаются было меня защищать, но охранники уже уводят хулигана. Потом мне сказали, что был писатель Владимир Салимон, директор журнала «Золотой век».
Вот, собственно, и все, если говорить об акции.
Дальше началась совсем другая история.
КОММЕНТЫ:
Подробно об акции "Юный безбожник" и ее последствиях: https://artprotest.org/cgi-bin/news.pl?&id =295
Подробно о скандале вокруг выставки "Новая икона" на Цетинькой биеннале: https://artprotest.org/cgi-bin/news.pl?&id=2990
Герман Виноградов Авдей, не пизди, я не выменивал лимон на осквернённую икону (упоминание об этом в исходном посте уже оказалось вырезанным - прим.) Я дал тебе лимон взамен просто иконы, думая что ты торгуешь реди-мейд. После обмена ты сказал, что тебе надо подписать её и тут-то ты и вырубил в момент лик, дав мне мне фактически оклад с дырой посередине. Про твой мудацкий текст про цены за оскорбления я узнал позже. Мне бы в голову не пришло пойти на это, мудацкая твоя голова. Подробно я описал свои ощущения и всё, как было дело в прокуратуре, куда был вызван в качестве свидетеля. Ты просто подставил меня, не сообщив перед обменом о своих настоящих намерениях. Я, уже изрядно набравшись на вернисаже у Кабакова на верхнем этаже, не смог правильно всё оценить. Там у Кабакова ты и пристал ко мне с предложением. Протрезвев и оценив всё, я остатки иконы сжёг, а пепел опустил в прорубь. Ещё раз повторюсь, что обмен на лимон состоялся именно потому, что ты не оповестил меня о своих подлинных намерениях. Чуть позже я потребовал, чтобы ты на камеру признался, как было дело. Запись у меня есть. Сейчас, пытаясь оживить интерес к себе, вспомни и Аню Альчук, которая в результате травли на суде по поводу выставки "Осторожно, религия", погром и суд по поводу которой длился 2,5 года, оказалась на дне Шпрее. Эти 2,5 года, я, поддерживая Аню и Юру Самодурова, ходил на каждое заседание суда и зафиксировал все показания обеих сторон на аудио. Тебе полезно знать, что вся эта чудовищная история случилась из-за нескольких твоих мудацких...не знаю, как назвать. Короче, угомонись и займись чем-нибудь конструктивным.
твой один бесконечно мудацкий поступок повлёк за собой столько говна и вони, что я и правда думаю иногда, что может тебе было бы лучше сесть. Ты похоже нихуя ничего не понял.
Эта мудацкая триггерская акция полупьяного Авдея повлекла очень длинную цепь драматических и даже трагических событий. От ответственности Авдей съебался, расхлёбывать пришлось другим. Я дико жалею, что по пьяни влип в это говно, а ещё потом на судах пытался каким-то образом вести разъяснительную работу для смягчения ненависти, волну которой лютую породил Авдей. Дело прошлое, я даже из каких-то блядь сентиментальных соображений(дети не видели долго папу) по пьяни звонил Авдею в Прагу. Но он, блядь, не нашёл ничего умнее, чем снова обсуждать то, на что в суде обсуждать у него не хватило смелости. Короче, нахуй эту историю, это чистый кал с говённым продолжением. Вопрос Бога здесь вообще не при чём. Это история порождения ненависти и настаивания на своей тупой позиции, хотя 20 лет могло бы хватить, чтобы переосмыслить и не доставать её из помойки
Анатолий Осмоловский, не подмудачивай Авдею сейчас, это глупо. У меня было время на судебных заседаниях в течении 2,5 лет разобраться что к чему.
Миша Рыклин книгу написал на основе расшифровок моих аудио- и видео-записей из Таганского суда. Что-то около 100 с лишним часов или больше из зала суда, плюс из коридоров суда. Почитай, полезно. Узнаешь позиции всех.
Анатолий Осмоловский В 98 я написал несколько текстов про Авдея с его этой акцией. И сделал объемную публикацию в журнале Радек. А так же ходил искал ему адвоката. И уговаривал деятелей современного искусства в его защиту слово сказать. Никто не согласился. Только Бажанов с большим скрипом (его не я ангажировал). И в суд (который не состоялся) ходил по его делу. Что же касается Ерофеева и Самодурова, то и без меня защитников было уже не мало. А в самом начале все обосрались. И по твоему первому комменту явствует, что штаны до сих пор не просохли.
Герман Виноградов Кому нужны твои статьи, надо было в суды ходить и в Прокуратуру. Штаны свои проверяй на влажность, писатель.Прочти книгу Рыклина, может что-то поймёшь. Твои аргументы все - это только первый уровень, это всё любому дураку понятно, очевидные вещи. А я вижу историю гораздо сложнее и как она проявилась в других событиях и на судьбах. Ты как ленивый чистоплюй - раз в год делаешь уборку. А мне в суды приходилось два с лишним года ходить как на работу,потому что я не мог допустить несправедливости по отношению к своим друзьям Ане Альчук и Самодурову. Кстати, Сахаровский центр - это моя бывшая 110 ментовка. Первый значимый асоциальный поступок я совершил именно там - нассав в их обеденный перерыв через открытое окно им на бумаги на столе, мне было 10 лет, до твоего рождения. Потом с этим местом было ещё много историй. С Таганским судом примерно то же самое - он меня сопровождает на протяжении жизни.
Анатолий Осмоловский Герой, бля. А в 98 году под шконку залез поджав хвост.
Герман Виноградов Мудак ты, я в Прокуратуру ходил в 98, по вызову, разумеется, а не по зову сердца. Шконку ещё заработать надо. Твоя позиция во всех ФБ срачах мне понятна. Ты ПЕДАГОГ )))), посему твой авторитет у студентов не должен пострадать и последнее слово в спорах должно остаться за тобой. А мне в этом смысле абсолютно похую. Я в другом пространстве обитаю, иногда правда пересекающемся с твоим или, как тогда получилось, с Авдеевым. В данном случае хотел внести для тех, кто не посвящен, некоторую ясность, чтобы не идеализировали эту историю и не делали из Авдея героя.
Анатолий Осмоловский Ерунда. Причем тут педагог. А вот то что ты заботишься о том чтобы Авдей не стал как ты говоришь героем о тебе кое что говорит. Эта "проблема" его интересует: главное чтоб героем не стал. А на самом деле Авдей был жертвой трусости и глупости. А то что ты в прокуратору по вызову пошел - это не геройство твое, а обязанность. И гордится тут не чем. Я тебя тогда рядом не видел в упор. Хотя с Авдеем и поддержавшим его Андреем Ерофеевым бродил по адвокатам и правозащитникам.
Герман Виноградов Спор бесконечный. Ерофеев в данном случае выступал в роли катализатора, подбившего Авдея ещё в Черногории. Я ничем и не горжусь в ДАННОМ случае. У меня своя сфера интересов и свои предметы гордости. Развёрнутый аргументированный разговор при встрече.
Герман Виноградов Аня, я в ваши говённые игры играть не собираюсь, доставать всё это говно нет никакого желания. С меня хватит хождений в Таганский суд 2,5 года 2 раза в неделю и смерти Анны Альчук. Идите на хуй, если вы такие упёртые и безмозглые. Пусть угомонится лучше на эту тему и поймёт, что пора той его хуйне положить предел, а не доставать заново.
Герман Виноградов Философ Михаил Рыклин книгу написал на основе расшифровок моих аудио- и видео-записей из Таганского суда. Что-то около 100 с лишним часов или больше из зала суда, плюс из коридоров суда. Почитайте, полезно. Узнаете позиции всех. Его жена поэтесса и медиахудожник Анна Альчук в результате травли в течении двух с лишним лет в суде впала в депрессию и бросилась в Шпрее, Тело нашли через месяц.
другая ветка:
Yuri Albert Не хочу встревать в длинные обсуждения по поводу допустимости или недопустимости работ с религиозной тематикой (я думаю, что допустимо все). Не хочу также опять обсуждать, можно ли подставлять коллег (мне кажется, что все же не стоит).
Но абзацем про то, что надо учитывать "общественно-политический контекст принимающих стран" Авдей полностью дезавуирует свою работу. Превращает ее из жестокой, опасной и смешной пародии на авангард в антирелигиозный фельетон. Из объемной и амбивалентной вещи делает плоскую акцию в стиле Фемен.
В общем довольно саморазоблачительные мемуары получаются.
(Русская церковь, кстати, тоже против НАТО, а сербская тоже поддерживает все реакционнное - они ничем не отличаются).
Саму работу считаю хорошей, только не отдельно, а как часть всего этого проекта школы авангардизма.
То, что, насколько я знаю, Авдей обещал Лене ничего такого не устраивать, но устроил - с моей точки зрения, плохо. То, что надо было учитывать патриотическую позицию сербской церкви, но не учитывать обещания, данного куратору - мне совсем непонятно.
А то, что Авдей убежал, а не сел героически в тюрьму - правильно.
Ну, я не считаю мудаками ни верующих, ни неверующих. Вернее, мудаками могут быть и те и другие с равной вероятностью.
Ненависть тут тоже не только с одной стороны.
А вот то, как Авдей объясняет эту работу сейчас, просто уничтожает ее смысл.
Либо ты делаешь смелую и смешную работу, подвергающую сомнению и авангард и религию, либо ты делаешь какую-то скандальную хуйню, чтобы поддеть русских церковников, но при этом считаешь, что таких же сербских надо пожалеть, потому что они против НАТО. Это уж совсем запредельная пошлятина.
Анна Бражкина Юрий, хоть в воспоминаниях можно рассказывать как на самом деле было? Лена была в курсе.
Дело закрыто в 2010. В свидетельских показаниях Авдей сообщил, что Елена была не в курсе (свидетельствовал против себя). Она также сообщила, что была не в курсе (свидетельствовала против него). Кроме того, у Лены была поддержка из группы художников , которые свидетельствовали в специальном заявлении в прессе (НГ), что она - чудесный куратор и была не в курсе.
И ничего ей, в конце концов, не было.
Это был единственный, кстати, случай из подобных дел в России и за рубежом, когда под суд пошел не куратор, а художник. Только благодаря Авдею, который лжесвидетельствовал против себя.
Достаточно для морального суда?
Показания Авдея: https://artprotest.org/cgi-bin/news.pl?id=2211
Показания Елены Романовой: https://artprotest.org/cgi-bin/news.pl?id=338
Художники в защиту Елены Романовой: https://artprotest.org/cgi-bin/news.pl?id=336
Владимир Дубосарский Авдей не лжесвидетельствовал против себя . Он действительно Елену Романову обманул .
Елена Романова Аня, спасибо. В те годы мы пытались выстроить арт-рынок, а не арт-палатку. У нас получилось в Манеже, ярмарка была очень хорошей. Саша Якут, я и тогдашний директор Манежа Какаракаш, сделали большой рывок. Каракаш согласился на бесплатные стенды для художников, когда они нуждались. Я и Авдею решила помочь. Сейчас попробую перетащить текст, который я отправила Герману Виноградову. Теперь, Авдей, вспоминай, как всё было. Ты предложил выставить репродукции икон, и ничего с ними не делать. Я подумала - после скандала в Цетине, все будут ждать скандала, а его не будет. Рассчитывала именно на такой тонкий ход. Как куратор огромного выставочного пространства, я не уследила за твоими уловками. Очень жаль, но по отношению ко мне ты человек без чести.
Владимир Дубосарский так все и было . Я присутствовал при этом разговоре. У нас висел не «праздник урожая». И поскольку я действительно находился напротив и с вечера на монтаже и весь вернисаж видел эти события . Но почему-то по другому. Дьявол в деталях
другая ветка:
Vladimir Mironenko Был я в Цетинье в качестве участника и критика и в Москве в Манеже в качестве зрителя. В маленькой Черногории это было неожиданное для населения потрясение. На этой почве даже случились драки между светскими защитниками биеннале и окрестными монахами. Президенту биеннале правнуку последнего короля Черногории, которого точно также звали Никола ПЕтрович, было очень тяжко. Это стало последней биеннале в Цетинье. Больше такого позволить себе черногорцы и те, кто давал деньги, никак не могли. Об этом я писал для Ъ и для ХЖ небольшой текст ("Травматология духа"). Авдея в Черногории не было. Это его и спасло. Иначе его бы там искали.
А в Манеже я встретил у белой, почти пустой стены, живого Авдея. Он был один и очень весел. Авдей предложил мне порубить иконы, или купить уже порубленные. Рядом с нами было тихо и спокойно. Никакого возмущения у прохожих зрителей я не заметил. Им еще не объяснили, насколько это "ужасно" и "преступно". Я напомнил Авдею, что эта тема уже была в Цетинье и вызвала скандал. Авдей не стал меня долго уговаривать, я вежливо отказался от рубки и прибретения таких икон (ну зачем они мне в самом деле?) и пошел по ярмарке дальше. Тогда еще никто не догадывался, насколько круто эта акция изменит судьбу Авдея и заставит его покинуть Россию на 20 лет. Хотя грядущий скандал был для меня очевиден. Через несколько дней я улетел в Париж и с тех пор 20 лет Авдея живьем не видел.
мне надо было взять слова "ужасно" и "преступно" в кавычки. То есть это была не моя реакция на акцию, а многих далеких от совриска людей, которых, как ты знаешь, подавляющее большинство. Да и дело уголовное завели именно они именно с таким впечатлением.
Авдей: Юра, я понимая, что вынудил Лену устроить выставку так как я и хотел. Т.е. повесил иконы и потом в день открытия разместить плакатик с изложением дальнейших действий, о чем Лена была осведомлена. Я давая показания в прокуратуре и еще раньше написал об этом в прессе взял всю ответственность на себя. Лена же в своих показаниях, мало того что врала о своем неведении, не зная что я скажу следователю, говорила, что моя работа, не представляет художественной ценности. Что в ситуации уголовного преследования, сильно вредило мне. Т.е. по итогу - я свидетельствовал в пользу Лены, а она наоборот, против меня. Какие в пмзду претензии ко мне?
Vladimir Mironenko Анатолий Осмоловский в Черногории этот стандал вышел уникальным. Впервые (возможно, в мировой истории), с новости о скандале на выставке начинались новости в стране. Это была главная новость дня. Вся страна была потрясена. И это погубило биеннале. "Принц" Никола (в кавычках, потому что он бывший троцкист и маоист) в самолете на обратном пути в Париж был расстроен и понимал, что биеннале пиздец. Все держалось на его авторитете и тех деньгах, которые он мог собрать у друзей и знакомых. Авторитет его рухнул и речи о новой биеннале уже не было. Вот это было жаль.
Елена Романова Теперь, Авдей, вспоминай, как всё было. Ты предложил выставить репродукции икон, и ничего с ними не делать. Я подумала - после скандала в Цетине, все будут ждать скандала, а его не будет. Рассчитывала именно на такой тонкий ход. Как куратор огромного выставочного пространства, я не уследила за твоими уловками. Очень жаль, но по отношению ко мне ты человек без чести.
Гор Чахал сам факт, что куратор ярмарки в Манеже мог разрешить антирелигиозный вандализм под стенами Кремля, представляется абсурдом. Если куратор не самоубийца, конечно))