Заведующий отделом археологии Восточной Европы и Сибири Эрмитажа археолог Андрей Алексеев обратил внимание на публикацию нашего журнала о состоянии отечественной археологии (N 14 с. г.) и рассказал "Огоньку" о грабителях сокровищ и мастерах фальшивок.
— Не привел ли нынешний экономический кризис к активизации черных копателей в местах древних захоронений?
— Так ведь эти копатели свой промысел и не прекращали никогда! Современная ситуация, которая сложилась в археологии в начале XXI века, очень похожа на то, что происходило в конце XIX — начале XX века. Тогда юг России довольно активно исследовался археологами. Было раскопано много курганов, действовала Императорская археологическая комиссия, основанная в 1859 году. Но вслед за археологами бросились грабить древние памятники черные энтузиасты. Именно тогда грабеж курганов привел, во-первых, к расцвету антикварного рынка, а во-вторых, родилось совершенно иное, не менее преступное явление — подделочный промысел. Сначала криминальные ювелиры смешивали фальшивки с раритетами, найденными в местах раскопок,— охотники за древностями покупали все. А вскоре появились и такие умельцы, которые никогда в жизни на раскопках не бывали, но стали делать золотые предметы под древность по рисункам и описаниям. У нас эта ситуация сейчас, через 100 лет, повторяется. Нынешний виток активного разграбления археологических памятников стартовал не в связи с нынешним экономическим кризисом, а в начале 90-х годов прошлого века.
Наибольший размах ограбления приобрели на юге России, особенно в Краснодарском крае. Сотни древних городищ и курганов ежегодно становятся объектами так называемых черных археологов. Десятки памятников только на территории европейской части России систематически подвергаются ограблениям. Среди них знаменитые античные и древнерусские исторические города, имеющие мировую известность,— Фанагория, Семибратнее городище, Старая Рязань, Старая Ладога и многие другие.
И это объяснимо — появилось много богатых любителей-коллекционеров, спрос на реликвии резко возрос, а на всех эксклюзивных артефактов не хватает. Естественно, рынок древностей тут же отреагировал появлением подделок.
— Рынок вещей из разграбленных памятников и рынок подделок разделены?
— Нет, они смешанные. К покупке по-прежнему предлагают вещи вперемешку. И коллекции получаются смешанные.
— А владельцы несут их к вам на экспертизу?
— На экспертизу не несут. Но бывает, что кто-то предлагает купить древности для музея. Что касается меня, как члена закупочной комиссии Эрмитажа, то я обычно категорически против приобретения вещей, даже очень интересных, если не установлено их происхождение. Мы должны подозревать все предлагаемые нам предметы, происходящие не из профессиональных археологических раскопок, в том, что это результат ограбления. Продавцы обычно излагают довольно стандартные версии о том, что вещи попали к ним из бабушкиных-дедушкиных сундуков или что они всегда хранились в семье. Все это сказки, доверять им нельзя. Если нет достоверных сведений о происхождении вещей, их приобретать нельзя. Хотя бы для того, чтобы не поощрять деятельность грабителей и перекупщиков.
— Не попадалась ли вам в последние годы какая-нибудь археологическая сенсация от частного лица? Нечто такое, от чего бы вы ахнули?
— Ну вот лет десять назад поползла новость о том, что в Москву из Краснодарского края привезли небывалой красоты предметы — двух скифских золотых оленей с невероятным количеством отростков рогов, скифский меч. Первое, что нас заинтересовало: где это найдено, в каком кургане? Но слухи были весьма смутными, о месте раскопок говорилось намеками.
— А взглянуть-то хотелось?
— Взглянуть на предлагаемую к продаже археологическую вещь мы можем, если ее приносят в музей. Тогда мы ее фотографируем, собираем о ней информацию. Но краснодарских оленей нам не предлагали, слух о них забылся. Я вспомнил о нем в 2008 году, когда один настойчивый продавец древностей, несколько обиженный тем, что я высказываю скепсис на все его предложения Эрмитажу, прислал мне любопытный альбом. Этот богато иллюстрированный каталог, изданный на деньги частной антикварной фирмы в количестве не более сотни экземпляров, называется "Предметы искусства Древней Евразии из частных коллекций". Там я увидел фотографии необычных золотых скифских оленей. По всей видимости, это и были те самые сенсационные краснодарские "самодеятельные" находки. Побродив по миру, эти вещи попали в руки европейских и американских коллекционеров.
— Жаль, что такую роскошь упустили?
— Жаль владельцев этой "роскоши". Несмотря на то что аннотация к этим коллекционным предметам составлена профессиональным археологом высокого уровня, на мой-то взгляд, эти вещи поддельные.
— Как вы распознали фальшивки?
— Поверьте, после того как собственными руками потрогаешь сотни коллекций, появляются довольно безошибочные тактильные и зрительные ощущения. Вот взгляните — умельцы воспроизвели образ нашего скифского так называемого летящего оленя, на самом деле он не летящий, а лежащий. У нас в музее очень много образцов этих оленей. В экземплярах, представленных в альбоме, сплошные нарушения иконографии, пропорций, стилистики. Это чрезмерно утрированная вещь. Олень очень вытянутый, у него невероятное количество отростков рогов, их 16, чуть не втрое больше того, что нам знакомо по достоверным памятникам. Технически он выполнен так, что возникла необходимость перемычки, поддерживающей рог, а этого не делали древние ювелиры. Стилистически соединены детали, относящиеся к разным хронологическим периодам. Что-то от оленей VII века до нашей эры, а что-то от V-IV веков. Внешние микропризнаки соблюдены, подлинность старательно имитируется, но поскольку все остальное ни в какие ворота не лезет, вещь очень сомнительная. Тут же в альбоме представлен очень богатый меч с золотой рукоятью и ножнами, декорированными в зверином стиле. Мы с коллегами видели этот меч на фотографии еще до того, как он был опубликован в каталоге. И сразу поняли — подделка. Опять же, совмещены иконографические и стилистические приемы.
Хотя современные мастера умеют теперь делать даже античную зернь, которую еще 20 лет назад никто не мог по-настоящему воспроизвести. Делают и патину. Порой они даже переплавляют старинные деформированные мелкие украшения, чтобы сделать "археологические сенсации" — мечи, заколки, бляхи, гривны, накладки, вазы, чаши. Подделывают терракотовые фигурки, керамические сосуды, бусы — то, что желает приобрести заказчик, он же частный коллекционер. А вкусы и пристрастия заказчиков — большая тайна, которую доверяют только избранным антикварам.
Так называемый «Майкопский пояс» хранится в Эрмитаже в назидание доверчивым коллекционерам.
И вот о каком-нибудь якобы уникальном кувшине с ручками в виде голов сфинксов начинают спорить профессионалы, кто-то верит в то, что это подлинный артефакт, и путевка в жизнь подделке гарантирована. Через поколение-два, если эту вещь не подвергнут новой экспертизе, она получит статус научного факта, оставаясь подделкой. Это не менее опасно, чем грабежи памятников.
— В Мексике есть коллекция Вольдемара Джульсруда, которая еще в 50-х годах XX века была названа американцами грандиозной фальсификацией, но при этом в 2000 году превратилась в музей. Как вы относитесь к подобным историям?
— Открытие частных музеев — дело той страны, где это происходит. У наших ближайших соседей на Украине был такой предприниматель Сергей Платонов, который в момент крушения Советского Союза собрал вместе с коллегой Сергеем Тарутой огромное собрание археологический древностей. Их общая коллекция называется по фамилиям основателей "Платар", в ней сотни, а то и тысячи экспонатов. Так вот, это собрание древностей известно в научном мире как весьма сомнительная коллекция. Кроме того, по оценке украинских коллег, в "Платаре" не менее 25 процентов фальшивок! Это очень похоже на правду. И все же коллекция в статусе маленького частного музея была выставлена в Национальном заповеднике в Киево-Печерской лавре, рядом с Музеем исторических драгоценностей — серьезной научной "Золотой кладовой". Более того, в прошлом году ее даже повезли за границу, в Польшу (выставка называлась "Украина — миру"). "Платар" теперь именуют на Украине не иначе, как элементом национального достояния, для него подбирают специальное помещение. Но когда подобной коллекции придается статус музея, это и есть настоящая фальсификация истории. Любое государство, подписавшее Европейскую конвенцию об охране археологического наследия, должно, наоборот, ограничивать оборот объектов археологического наследия, полученных в результате утаивания или осуществления нелегальных раскопок.
— А в Эрмитаже, говорят, тоже есть подделки?
— Есть несколько — для назидания и разоблачения. Известна, например, история так называемого Майкопского пояса — парадного воинского пояса, якобы найденного на Кавказе. Вещь, приобретенная у частного лица в 1916 году, долгое время хранилась, да и сейчас хранится, в Эрмитаже. Лишь в 1961 году эрмитажный хранитель Александр Александрович Иессен опубликовал статью, в которой доказал, что это подделка. Технически сделано было хорошо, но тот, кто "сработал" эту вещь, как выяснилось, полноценными историческими знаниями не обладал. Есть и другая история. В 1895 году известный коллекционер древностей из нынешнего Ростова-на-Дону Федор Романович прислал в Императорскую археологическую комиссию золотой колокол, якобы найденный при раскопках на Северном Кавказе. Уже тогда этот предмет вызвал у специалистов подозрения и был признан подделкой — слишком грубо и неграмотно сделан орнамент. С колокола сняли гальванокопию, которая и ныне хранится в Эрмитаже, а саму вещь отослали обратно, до сих пор никто не знает, где она. До революции, кстати, некоторые видные археологи считали даже полезным создание специальных выставок подделок для демонстрации приемов и методов криминальных мастеров.
Гальваническая копия золотого колокола была сделана с поддельного артефакта еще в царские времена
— Было на что посмотреть?
— В XIX и в начале XX века самые умелые ювелиры работали в одесских подпольных мастерских. На их творчество попадались даже искушенные специалисты: в 1896 году, например, Лувр приобрел за 200 тысяч франков корону-тиару Сайтафарна. Тогда эта сумма была эквивалентна 60 кг чистого золота. И уже через полгода на Археологическом конгрессе в Риге директор Одесского музея Эрнст фон Штерн в своем докладе доказал, что тиара — подделка. Профессор из Мюнхена Адольф Фуртвенглер и петербургский профессор Николай Веселовский коллегу фон Штерна поддержали. Был грандиозный скандал. Как выяснилось, изготовил тиару, принятую за шедевр древнегреческого искусства, скромный одесский гравер Израиль Рухомовский.
—Могут ученые победить фальсификаторов истории?
— Археологи давно пытаются убедить власти в том, что пора жестко пресечь нелегальную охоту за древними сокровищами. Однако все наши научные симпозиумы, важные решения и декларации останутся благими пожеланиями, пока процветает нелегальный антикварный рынок. Вот недавно в Петербурге на Большой Конюшенной улице открылся магазин под вывеской "Кладоискатель", там можно найти и металлоискатели, и другое оборудование — чем не приглашение к промыслу? У нас не пресекается, а, по сути, поощряется поиск древних вещей частными лицами на памятниках культуры. Ведь даже небольшая "кладоискательская" яма на кургане или на древнем поселении наносит памятникам ущерб.
Наталья Шергина. Рога и тиары. Журнал "Огонёк" №17 от 07.09.2009, стр. 42