Саша Щипин
https://www.facebook.com/100000647899999/posts/2465969343434638/
Когда речь заходит о Владимире Меньшове, критики очень редко обращают внимание на религиозные мотивы его творчества. Между тем уже в «Розыгрыше», первом фильме этого режиссера, речь шла о вере и лжи, а главную героиню, сыгранную Натальей Вавиловой, не случайно называют юродивой. Название же картины «Москва слезам не верит» прямо указывает на проблему неверия в Третьем Риме, чего, правда, и зрители, и киноведы упорно стараются не замечать. Да и дар слез — тема крайне важная для христианства. В самом начале Нагорной проповеди сказано, что «блаженны плачущие, ибо они утешатся», а Иоанн Лествичник утверждал: «Кто пребывает в постоянном плаче по Боге, тот не перестает праздновать духом».
При этом напрямую о боге в фильме почти не говорят. Он упоминается один-единственный раз, когда по телевизору показывают фильм «Два гроша надежды» и главный герой в финале кричит: «Если верно, что бог нас всех создал, то он должен быть щедр, чтобы дать нам хоть на два гроша надежды!» Однако примечательно, что из всей картины режиссер выбирает именно эту реплику.
Фамилия главной героини, Тихомирова, имеет явно семинарское происхождение, и один из самых известных ее носителей Лев Александрович Тихомиров (жену его, кстати, звали Екатериной) написал в 1920 году эсхатологическую фантазию «В последние дни», где речь шла о пришествии на Землю Антихриста по имени Антиох Масон, ставшего Председателем Союза Народов, и его последующем поражении в битве со Спасителем. Душа Катерины уже с самого начала фильма становится ареной борьбы между богом и дьяволом. Представительницей сатаны в ее окружении выступает Люда в исполнении инфернальной Ирины Муравьевой: она появляется на экране в кровавой маске из клубники и на протяжении всей картины говорит только о безумии (Людмила работала санитаркой в психиатрической клинике), смерти (знакомиться с женихами она планирует на кладбище) и блуде. Антонина, вторая подруга Катерины, — это, конечно, ангел. Она то и дело пытается увезти всех на дачу к родителям жениха, где время, словно на небесах, остановилось, а точнее идет по кругу: во второй серии Николай постепенно превращается в своего умершего отца, а невеста их сына становится Тоней. На то, что это именно рай, поделенный на участки по шесть соток, намекает и постоянно звучащая там песня «Давай закурим, товарищ, по одной»: она явно обращена к погибшему фронтовому другу.
Рай, по версии Меньшова, совершенно определенно находится за пределами столицы: еще одна идиллическая сцена, пикник, разыгрывается, судя по полям на заднем плане, где-то под Москвой, даром что герой Баталова говорил перед этим о Воронцовских прудах. Возможно, впрочем, что и пруды упомянуты не случайно. Помимо того, что именно в Воронцовской усадьбе немец Леппих летом 1812 года строил летающую лодку, которая должна была подняться в небо, чтобы зависнуть над полем Бородинского сражения (увы, тогда он так и не успел доделать этот аэростат), знаменитый каскад из пяти прудов находится в пойме реки Чуры, название которой означает границу или рубеж — очевидно, между землей и небом. Интересно отметить, что дальше Чура течет к Канатчиковой даче, и на музыку припева «Александра, Александра, этот город наш с тобою» органично ложатся слова «Дорогая передача! Во субботу, чуть не плача».
Таким образом, электричка, где происходит встреча Катерины и Гоши, становится транспортным средством, соединяющим миры, что, конечно, очевидно любому, кто знаком с поэмой «Москва-Петушки» (стоит ли удивляться, что у Меньшова, который не мог не читать этой книги, путешествие героев заканчивается на Курском вокзале?). Можно также вспомнить фильм «Эти странные взрослые», где бегство героини Риты Сергеечевой от приемных родителей в электричке выступает в качестве метафоры самоубийства.
Мы можем только догадываться, мечтает ли о самоубийстве Катерина, но ее постоянная ложь определенно ведет ее прямо в ад. Сначала, под влиянием Людмилы, ее личного беса, она врет о том, что она дочь профессора Тихомирова, затем, наоборот, выдает себя простого мастера, будучи директором завода, и Меньшов остроумно использует структуру двухсерийного фильма, что подчеркнуть зеркальность и симметрию некоторых мотивов — сцены на заводе, на даче, на бульваре. Родион-Рудольф при этом выступает в роли не столько отрицательного персонажа (в сущности, Катерина, благодаря его отказу от женитьбы, остается свободной, чтобы найти Небесного Жениха), сколько инструмента Всевидящего Ока — телевидения, которое, будучи провозвестником конца времен («Телевидение перевернет жизнь всего человечества — ничего не будет»), снова и снова разоблачает ее обман. В определенный момент героиня из высотки на Восстания (речь идет, конечно, не о революции, а о воскресении) перемещается в геенну огненную, оказываясь на «Голубом огоньке» в окружении космонавтов, чьи глаза не видят бога, и исполнителей куплетов о войне, разрушениях, безумии и смерти.
Воскресение Катерины, чье имя напоминает нам о Катюше Масловой, начинается с остановки у бассейна «Москва», гигантской купели на месте Храма Христа Спасителя, где она покупает себе цветы. Вскоре после этого она встречает в электричке Георгия, в длинном ряду уменьшительных имен которого явно не хватает Гора — бога, в чьей биографии просматриваются явные параллели с Христом. Постоянно появляется в фильме и символ рыбы: то как балтийская килька, то как сушеная вобла, которой они закусывают с Николаем ближе к развязке. А друзья Гоши на пикнике, которые возносят ему хвалы на фальшивом дне рождения (настоящий у него 23 декабря — почти в католическое рождество), — это, конечно, его апостолы. Ну, а когда он говорит Кате, что хочет увидеть ее детские фотографии, в его словах слышен призыв: «Будьте как дети!» Некоторое недоумение может вызвать положительный отзыв Георгия Ивановича о Диоклетиане, известном гонителе христиан, но это, судя по всему, свидетельство его милосердия и готовности простить грешника, отвергнувшего искус власти.
После того, как раскрывается очередной обман Катерины, Гоша удаляется в загробный мир. Там, в плаще на голое тело, символизирующем хитон, он пребывает в окружении хтонических старух (интересно, что впервые он появляется тоже в компании старухи и с огромным самоваром — тем самым медным сосудом, в который царь Соломон заточил семьдесят два демона). Вызволяет его оттуда Николай — русский бог из рая Антонины, который в поверьях всегда был связан с загробным миром, устраивая душам экскурсии по раю и аду. И когда Гоша, делая вид, будто не понимает реплики Катерины, говорит, что она искала его восемь дней, он, конечно, имеет в виду христианскую концепцию «восьмого дня», то есть воскресения. Воскресения не только его самого, но и Кати Тихомировой.
Следующий фильм Владимира Меньшова будет называться совсем прозрачно: «Любовь и голуби». Впрочем, это уже другая история.