Связь сотериологии с экклезиологией. Победа Агнца и его последователей
I. Числовая символика. То, что отождествление Христа с Богом не умаляет Его человечества, видно уже из того, как в тексте используется Его человеческое имя Иисус. В «Откровении» оно встречается 14 раз. Из них 7 раз во фразах «свидетельство Иисуса» (1. 2, 9; 12. 17; 20. 4; ср.: 19. 10) и «свидетели Иисуса» (17. 6). Имя Христос (включая Иисус Христос) упоминается 7 раз. Это подчеркивает веру в мессианство Иисуса. Слово Агнец применительно ко Христу встречается 28 раз. При этом 7 раз там, где говорится о Боге и Агнце вместе (5. 13; 6. 16; 7. 10; 14. 4; 21. 22; 22. 1, 3). Важную функцию в «Откровении» имеет число 4, символизирующее полноту действия в мире — 4 стороны света (7. 1; 20. 7); 4 сферы («на небе и на земле, и под землею, и на море» — 5. 13; ср.: 14. 7); первые 4 казни каждой серии из 7 казней воздействуют на землю (6. 8; 8. 7-12; 16. 2-9) и т. п. Данная символика подчеркивает совершенную победу Агнца во всем мире. Этому соответствует 4-частное обозначение народов мира, встречающееся 7 раз (5. 9; 7. 9; 10. 11; 11. 9; 13. 7; 14. 6; 17. 15). В 5. 9 это обозначение употребляется, когда говорится о победе Агнца.
Небесный Иерусалим. Миниатюра из Апокалипсиса. Мастер Факунд. 1047 г. (Matrit. Vitr. 14. 2. Fol. 84)
II. Основные сотериологические символы. Сущность служения Христа в «Откровении» открывается «на небе громкими голосами» — чтобы «царство мира соделалось [царством] Господа нашего и Христа Его и будет царствовать во веки веков» (11. 15). Этот процесс начинается в земной жизни, смерти и воскресении Христа и завершается Судом и конечным спасением Его последователей во Втором пришествии. Сотериологическая тематика выражена в «Откровении» тремя комплексами символов.
Первая символическая тема — мессианская война и победа. Эта тема продолжает ветхозаветное упование на Мессию, потомка Давида, царя и военного предводителя народа Божия. Он призван возглавить борьбу народа Божия с языческими притеснителями, освободить Израиль и установить Царствие Божие, которое будет Царствием Мессии над народами мира. Иоанн, будучи иудео-христианским пророком, включает надежды ветхозаветной пророческой традиции в свое эсхатологическое видение, центром которого был Иисус. То, что в Иисусе Христе завершаются ветхозаветные пророчества, подчеркивает ряд мессианских образов, заимствованных из Ветхого Завета. Христос именует Себя: «Я есмь корень и потомок Давида, звезда светлая и утренняя» (22. 16), — аллюзии на мессианские тексты Ис 11. 1 и Числ 24. 17. Он «лев от колена Иудина» (Откр 5. 5; ср.: Быт 49. 9). Еще один мессианский образ — меч, исходящий из уст Христа (Откр 1. 16; 2. 12, 16; 19. 21), меч, которым Он как праведный Судия (19. 11; ср.: Ис 11. 4; 49. 2) поражает народы (19. 15).
В «Откровении» получают развитие образы восстающих против Господа и Его Помазанника народов и племен, царей и князей (из мессианского Пс 2). В псалме Помазанник, Сын Божий, Которого Бог поставит Царем на Сионе, победит их. Ему обещаны «народы в наследие» (Пс 2. 8), Он поразит их жезлом железным, сокрушит их. Все эти образы прилагаются в «Откровении» к Иисусу Христу. Мотив побеждающего Мессии также заимствован отсюда. Побеждает и Сам Христос (Откр 3. 21; 5. 5; 17. 14), и Его последователи (2. 7, 11, 17, 28; 3. 5, 12, 21; 12. 11; 15. 2; 21. 7). Однако, используя эти ветхозаветные образы, Иоанн понимает их типологически и перетолковывает, удаляя из них националистический и военно-политический элементы. Например, он слышит от одного из старцев о льве от колена Иудина (5. 5), но видит при этом не льва, но Агнца, как бы закланного (5. 6). Он слышит о 144 тысячах «запечатленных» из всех колен Израилевых (7. 4-8), видит же при этом «великое множество людей, которого никто не мог перечесть, из всех племен, и колен, и народов, и языков… в белых одеждах и с пальмовыми ветвями в руках своих» (7. 9).
Вторая символическая тема, связанная с сотериологией, — эсхатологический Исход. В Ветхом Завете Исход был центральным спасительным событием истории Израиля, в дальнейшем став моделью для описания надежд на спасение, характерной для пророческой и апокалиптической литературы. Поэтому грядущее Израиля часто описывалось как эсхатологический Исход (напр.: Ис 11-12). В «Откровении» образы Исхода получают развитие. Например, обетование Синайского завета («будете Моим уделом из всех народов… царством священников и народом святым» — Исх 19. 5-6) понимается как исполненное в том, что Иисус как Пасхальный Агнец «Кровию Своею искупил» людей и сделал их «царями и священниками Богу» (Откр 5. 9-10). Искупление — обычное для Ветхого Завета обозначение Исхода как освобождения из рабства. У Иоанна цена «искупления» — Кровь Агнца. При этом он намекает не только на пасхального агнца кн. Исход (Исх 12. 3-5), но и на Ис 53. 7, где страдающий Раб Господа изображен как жертвенный Агнец (ср.: Лк 22. 37; Евр 9. 28; 1 Петр 2. 22).
Образы Исхода использованы и при описании победивших зверя мучеников (Откр 15. 2-4). Они, пребывая на небе, стоят на море, ибо небесное «Чермное море» стеклянное, а не грозная бушующая стихия. Они поют «песнь Моисея, раба Божия» (ср.: Исх 15), которая теперь стала также «песнью Агнца» (Откр 15. 3). Суды над врагами народа Божия при снятии печатей, звуках труб и излиянии чаш гнева напоминают казни египетские. Как и в случае с мессианской войной, ветхозаветные образы Исхода в «Откровении» истолковываются как исполненные в Новом Завете. Но цель Нового Исхода еще впереди, когда христиане как священники Бога и Христа «будут царствовать с Ним тысячу лет» (20. 4-6; ср.: 22. 3-5).
Наконец, важной сотериологической темой является свидетельство. Сам Иисус — «свидетель верный и истинный» (3. 14; ср.: 1. 5). Этот титул говорит прежде всего о свидетельстве, которое Иисус принес Богу Своим земным служением и Своей верностью даже до смерти. Термин μάρτυς в «Откровении» еще не приобрел более позднего смысла «мученик». Он указывает не на мученическую смерть как таковую, а на свидетельство словом об истине Божией (ср.: 1. 2, 9; 6. 9; 12. 11; 20. 4), о послушании заповедям Божиим (ср.: 12. 17). Но термин предполагает также, что верное свидетельство вызывает противление врагов и ведет к смерти (2. 13; 11. 7; 12. 17).
Дело Иисуса продолжается Его последователями. Они — Его свидетели (17. 6), они несут «свидетельство Иисуса Христа» (12. 17; ср.: 19. 10; 6. 9; 12. 11). «Свидетельство Иисуса» означает не «свидетельство об Иисусе», но свидетельство Самого Иисуса (об истине и о Боге). То есть ученики продолжают свидетельство Иисуса, которое разоблачает ложь идолослужения и зло тех, кто служат зверю. Эта тема связана с главной мыслью «Откровения» об истине и о лжи. Во время парусии свидетельство Иисуса и Его последователей становится Судом для тех, кто отказываются принять истину: для зверя и его поклонников. Верный и истинный свидетель (3. 14) теперь назван верным и истинным судией (19. 11). Сам титул «свидетель верный» (1. 5) основан на мессианском стихе Пс 88. 38. У пророка Исаии в контексте судебного спора Яхве с языческими богами народ Божий назван «Мои свидетели» (Ис 43. 10, 12; 44. 8). В «Откровении» эти ветхозаветные образы суда и свидетельства переносятся на Иисуса Христа и Его Церковь.
Видение небесного престола. Миниатюра из Апокалипсиса. До 1072 г. (Paris. Lat. 8878. Fol. 121v 122)
III. Смерть Христа. Принципиальным для всей концепции «Откровения» является то, что в смерти и воскресении Христос победил зло и таким образом установил Царствие Божие на земле. Это убеждение выражено в гл. 5 — продолжении основного видения Царствия Божия в небесах (гл. 4). После откровения власти Божией в небесах возникает вопрос, как эта власть станет реальностью на земле. Иоанн видит в деснице Сидящего на престоле запечатанный свиток (Откр 5. 1). В нем тайна замысла Бога об установлении Его Царствия. В свитке — то, что будет открыто Иоанну как его пророчество Церквам. Но открыть свиток способен лишь один Агнец Христос и только Он может огласить его содержание, ибо победа над силами зла достигнута Его жертвенной смертью (5. 6), которая искупила верующих из всех народов (5. 9-10). Иоанн предполагает уже известным, что жертвенная смерть Христа освободила христиан от греха (1. 5) и сделала их эсхатологическим народом Божиим (1. 5; 5. 9-10). Дело Христа продолжается Его последователями: «Они победили его [сатану] кровию Агнца и словом свидетельства своего, и не возлюбили души своей даже до смерти» (12. 11).
IV. Армия мучеников. Христиане также призваны к победе. Каждое из посланий семи Церквам в главах 2-3 включает обетование эсхатологической награды «побеждающему» (2. 7, 11, 17, 26-28; 3. 5, 12, 21). Но как в стихах 5. 5-6 Иисус изображен Мессией, Который победил не военной силой, но Своей жертвенной смертью, так и в стихах 7. 4-14 Его последователи описываются как народ Мессии, участвующий в Его победе, точно так же не военным насилием, но своей жертвенной смертью (ибо «убелили одежды свои Кровию Агнца» — ст. 14). Так же как ожидание воинственного Мессии, «льва от колена Иудина», перетолковано в образе пасхального Агнца (5. 5-6), так и возможные националистические представления о Его последователях сняты в образе обетования многочисленного потомства ветхозаветным патриархам (Быт 13. 16; 15. 5; 32. 12) — Церковь описывается Иоанном как бесчисленное множество из всех народов не потому, что она действительно была такой в конце I века, но по вере в исполнение во Христе всех обетований Бога. То, что 144 тысяч (Откр 7. 4-8) — это армия, подтверждается в 14. 3-4, где снова говорится о 144 тысячах девственников, которые следуют за Агнцем. Согласно ветхозаветным предписаниям о ритуальной чистоте, участники священной войны должны были избегать культового осквернения через общение с женщинами (ср.: Втор 23. 9-11; 1 Цар 21. 4-5). В Церкви, как ее описывает Иоанн, эквивалент этому не половой аскетизм, но нравственная чистота. Образ ритуальной чистоты армии Господа меняется на образ совершенства (непорочности) жертвенного приношения: «Это те, которые следуют за Агнцем, куда бы Он ни пошел. Они искуплены из людей, как первенцу Богу и Агнцу, и в устах их нет лукавства; они непорочны пред престолом Божиим» (Откр 14. 4-5). Важно заметить, что слово «непорочный» (ἄμωμος) происходит из культовой терминологии, обозначая пригодность животного для жертвы (Исх 29. 38; Лев 1. 3; 3. 1).
V. Распечатанный свиток. В Откр 5. 1-9 в деснице Сидящего на престоле появляется свиток (греч. βιβλίον; в синодальном переводе — книга). Его достоин открыть только Агнец, ибо Его победа делает возможным осуществление спасительного замысла Божия, содержащегося в свитке. Свиток также откроет то, как последователи Христа должны участвовать в наступлении Царствия Божия.
Свиток запечатан семью печатями (5. 1), и Агнец снимает их одну за другой (6. 1-8. 1). Но события после снятия каждой печати вовсе не открывают содержание свитка, как часто предполагают экзегеты. События просто сопровождают снятие печатей. О полном открытии свитка говорится только в 10. 2, 8-10. Следуя образу, взятому из Книги пророка Иезекииля (Иез 3. 1), Иоанн описывает символическое съедение открытого свитка — символ усвоения Божественной вести, которую следует сообщить людям. Этот момент поворотный в построении книги «Откровения». Все предшествующее 10-й главе — приготовление, необходимое для понимания доступного теперь откровения, но не само откровение. Иоанну ныне открыта спасительная цель Бога — покаяние мира и установление Царствия Божия на земле. К покаянию человечество должны были вести суды и казни, описанные в 6-9-й главах. Но цель не была достигнута. «И не раскаялись они в убийствах своих, ни в чародействах своих, ни в блудодеянии своем, ни в воровстве своем» (Откр 9. 21). Одни только суды и казни не ведут к покаянию и вере. И когда Иоанн съел свиток, то есть усвоил его Божественное содержание, он получает повеление открыть его содержание в новом пророчестве: «Тебе надлежит опять пророчествовать о народах, и племенах, и языках, и царях многих» (10. 11).
Притча о двух свидетелях. Миниатюры из Апокалипсиса. Нач. XIV в. (Cantabr. Corp. Chirst. 20. Fol. 25v)
VI. Два свидетеля. Новое откровение «съеденного» свитка (11. 3-13) в том, какая роль отведена Церкви в покаянии и спасении народов земли. Никакие наказания не в состоянии обратить людей к вере и покаянию. Только пророчествующая миру Церковь с ее верным вплоть до мученичества свидетельством должна стать инструментом обращения народов. Церковь символически изображена в притче о двух свидетелях (число 2 соответствует библейскому требованию об истинном свидетельстве — Втор 19. 15). Как свидетели, они в то же время и пророки, подобные ветхозаветным Илии и Моисею. Как пророки, они противостояли миру языческого идолопоклонства и послужили образцами для пророческого свидетельства Церкви миру. Два свидетеля в «Откровении» претерпевают мученическую смерть. И хотя Моисей и Илия не были мучениками, в новозаветные времена часто предполагалось, что мученичество было участью большинства пророков.
Смерть, воскресение и вознесение 2 пророков изображены как продолжение свидетельства Самого Иисуса Христа (Откр 11. 8, 11-12). Под городом их мученичества и конечной победы символически подразумевается всякий город, где Церковь свидетельствует народам. Победа мучеников не просто их спасение из гибнущего мира, но спасение других, народов. Этот универсальный результат их свидетельства подчеркивается символикой чисел (11. 13). В судах Ветхого Завета спасается только верный остаток: 1/10 часть людей (Ис 6. 13; Ам 5. 3) или 7 тысяч из народа (3 Цар 19. 18). В «Откровении» эти числа «переворачиваются»: только 1/10 подвергается суду, а «остаток» (οἱ λυποί, ), который спасен, составляет 9/10; два свидетеля приводят к покаянию и обращению всех, кроме 7 тысяч, которых настигает Суд. То есть спасается не верное меньшинство, но верное большинство. Так Иоанн показывает новизну христианского свидетельства по сравнению с ветхозаветным.
Притча о двух свидетелях. Миниатюры из Апокалипсиса. Нач. XIV в. (Cantabr. Corp. Chirst. 20. Fol. 25v)
VII. Война со зверем. Тайновидец требует от читателя «Откровения» активного участия в божественной войне против зла. Главы 12-13 вводят символические образы врагов Бога, которые должны быть побеждены. Это сатанинская тройка: дракон (первобытный змей, сверхъестественный источник всякого противления Богу), зверь из моря (имперская власть Рима) и второй зверь из земли (пропаганда имперского культа). (Великая блудница Вавилон, представляющая разлагающуюся цивилизацию языческого Рима, вводится только в 17-й главе).
Звериные образы по сути указывают на изначальные силы зла, определенные на конечное поражение в последний день. Но в мире сем они воплощены в угнетающей власти Римской империи, которая превосходит своей военной силой и обоготворением своей власти даже империи прошлого. Именно эти устрашающие силы призваны победить христиане, как армия Агнца (Откр 14. 1-5), победить своим верным свидетельством до смерти, то есть Кровью Агнца. Так они уже победили дракона (12. 11). Свергнутый с небес, он собирает свои силы на земле в виде имперской мощи (12. 12; 13. 1-2). Христиане должны победить и зверя (15. 2). Но прежде зверю позволено «вести войну со святыми и победить их» (13. 7). Речь при этом идет не о том, что сначала зверь, а потом христиане одерживают победу. Это одно и то же событие — мученичество христиан. Оно описывается и как победа зверя над ними, и как их победа над зверем.
Ответ на вопрос, кто же действительный победитель, зависит от перспективы взгляда на эти события: с земли (перспектива поклонников зверя) или с небес (эту перспективу для читателей открывают видения Иоанна). Для обитателей земли (13. 8) очевидно, что зверь победил мучеников. Политическая и военная власть зверя, кажется, устраняет все преграды и вызывает восхищение и поклонение мира. Но весть Иоанна в том, что в свете откровения эти вещи выглядят совсем иначе: истинные победители — мученики. Остаться до смерти верным в свидетельстве об истинном Боге не означает стать жертвой зверя, но означает победить его (7. 9-14; 11. 12; 14. 1-3; 15. 2-3). Мнимая победа зверя есть действительная победа мучеников — и потому Бога.
Многие места текста «Откровения» можно понять таким образом, что Иоанн ожидал, что в конфликте с языческим миром все верные христиане претерпят мученичество. Но образы этой книги нельзя принимать буквально, как некие шифры, которые надо только расшифровать, чтобы получить букв. исторические предсказания. Ведь «Откровение» — пророческая книга. А пророчество не предлагает буквальный очерк будущих событий как историю, написанную заранее. Пророчество являет в образной форме волю Божию и призывает читателей к активному участию в осуществлении Божественного Промысла. «Откровение» не есть буквальное предсказание того, что всякий верный христианин будет убит. Оно утверждает, что от каждого верного христианина требуется неотступное свидетельство, а следовательно, и готовность умереть за истину.
Жатва земли. Миниатюра из Апокалипсиса. XIII в. (Bodl. Douce. 180. Fol. 58)
VIII. Жатва земли. Воздействие христианского жертвенного свидетельства на народы земли изображено в трех ангельских предостережениях (14. 6-11). Конфликт между зверем и христианами ставит народы перед выбором: покаяться в идолослужении (14. 7) или встретить Суд Божий над поклонниками зверя (14. 9-11). Результат этого выбора описывается в эсхатологическом образе урожая (ср.: Иоиль 3. 13): жатвы (Откр 14. 14-16) и сбора винограда (14. 17-20). Эти два образа представляют два аспекта парусии: жатва символизирует собрание обращенных народов в Царство Христово, срезание винограда — последний Суд над нераскаявшимися народами.