nikonova_alina) Зрители в музеях и на художественных выставках подчас склонны довольно просто оценивать степень психической адекватности авторов художественных полотен и прочих арт-объектов. Если художник рисует или, не дай Бог, делает что-то непонятное, значит, точно, псих ненормальный. Зато авторы классических произведений, известных абсолютно всем еще по иллюстрациям в школьных учебниках однозначно записываются в разряд адекватных граждан, коим присущи все мыслимые добродетели. У нас как-то было не принято говорить, что многие из этих знаменитостей были людьми, мягко говоря, со странностями, вели несколько неупорядоченную жизнь, а их известные всем шедевры создавались иногда не благодаря, а вопреки их природным склонностям.
Таким своеобразным человеком, в котором на фоне истинного таланта одновременно уживались и пороки и добродетели, был и Карл Павлович Брюллов.
Его биографы, как правило, превозносят роль его отца, французского художника-миниатюриста и скульптора Поля Брюлло, однажды приехавшего искать счастья в далекую Россию, в формировании таланта его третьего сына Карла. Но по современным меркам из такой семьи органы опеки немедленно забрали бы всех детей, а отец, возможно, даже получил бы срок за жестокое с ними обращение.
Карл был болезненным и слабым ребенком, иногда в раннем детстве он даже не имел сил, чтобы встать с постели, но тем не менее ежедневно отец заставлял его рисовать определенно количество лошадок и человеческих фигур или копировать приготовленную гравюру, только после этого ребенку разрешали позавтракать. Вероятно бывали дни, когда мальчик ходил голодным до обеда.
Из-за отца, который однажды ударил Карла по лицу, будущий художник оглох на одно ухо. Сам Брюллов говорил, что он даже не помнил прегрешения, за которое последовало такое жестокое наказание. Есть вероятность, что никакой провинности и не было. Поль Брюлло был человеком крайне вспыльчивым, и очень может быть, что мальчик просто попался ему под горячую руку в неудачный момент.
Конечно, выдрессированный еще в детстве таким садистским образом, Карл Брюллов позднее стал одним из самых блестящих выпускников Академии, получил аттестат первой степени и грант (пенсию в терминологии того времени) на поездку в Италию от Общества поощрения художников. Но психологические травмы, полученные в детстве, которые наложились еще и на наследственные психологические особенности, не могли не дать о себе знать.
Современники, которые любили и уважали Брюллова и, естественно, восхищались его творчеством, тем не менее, упоминали о его невоздержанности в отношении употребления алкоголя. И хотя в воспоминаниях деликатно писали о том, что он не знал счета выпитым бокалам, ясно, что в этих изящных оборотах описывается натуральный алкоголизм.
Также, как и его отец, Карл Брюллов был подвержен приступам беспричинного гнева, от которых страдали окружающие, но сам он никогда не извинялся за то, что причинил кому-то страдания, своими невоздержанными выходками, и тем более не склонен был анализировать их причины.
На портретах и автопортретах Брюллов предстает настоящим романтическим героем, благородное лицо, пышная шевелюра, печальный и проницательный взгляд. Этот образ послужил в определенной степени эталонным для будущих поколений зрителей. Истинного художника действительно проще увидеть в романтическом красавце в белой рубашке, нежели в малорослом мужичке с лицом крестьянина в вытертой холщовой блузе, заляпанной краской.
Но и этот облик романтического героя, словно сошедшего со страниц Байрона или Вальтер Скотта может оказаться весьма далеким от истины. В 1839 году, когда Брюллову уже было под сорок, а выглядел он гораздо старше, он в первый раз женился на девушке, которая была младше его на двадцать лет. По современным меркам, впрочем, ничего особенного в этой истории нет. Взрослый состоятельный и состоявшийся мужчина и юная очаровательная девушка. Избранницу Брюллова звали Эмилия Тимм, и она была дочерью рижского бургомистра. Девица была не обделена талантами, она была прекрасной пианисткой.
Брак обещал стать светской сенсацией, но сам жених, беседуя со своей сестрой, говорил о невесте весьма цинично, безо всяких романтических разглагольствованиях о любви и прочих чувствах: «Посмотри, сестра, что за прелесть! Совершенный идеальчик! Только этот идеальчик надо поскорее под одеяльчик».
Впрочем, у невесты, несмотря на ее юность, оказался в шкафу весьма увесистый скелет. Она еще с подросткового возраста сожительствовала со своим отцом, тем самым рижским бургомистром Федором Тиммом. Отец был против брака дочери, а когда свадьба все же состоялась, потребовал, чтобы Эмилия осталась жить в его доме, а Брюллов должен был ежемесячно платить ей содержание и довольствоваться формальным статусом женатого мужчины. Когда все это выплыло наружу был грандиозный скандал, в дело даже вмешался лично Николай I. В итоге Брюллова и его жену развели, использовав в качестве повода дурной характер художника и его вспыльчивость.
Впрочем, сам Брюллов тоже был не без греха, в Италии у него был бурный роман с замужне графиней Юлией Самойловой, но и помимо этого, у него, вероятно, бывали и случайные связи, иначе где бы он подцепил сифилис.
Впрочем, у невесты, несмотря на ее юность, оказался в шкафу весьма увесистый скелет. Она еще с подросткового возраста сожительствовала со своим отцом, тем самым рижским бургомистром Федором Тиммом. Отец был против брака дочери, а когда свадьба все же состоялась, потребовал, чтобы Эмилия осталась жить в его доме, а Брюллов должен был ежемесячно платить ей содержание и довольствоваться формальным статусом женатого мужчины. Когда все это выплыло наружу был грандиозный скандал, в дело даже вмешался лично Николай I. В итоге Брюллова и его жену развели, использовав в качестве повода дурной характер художника и его вспыльчивость.
Впрочем, сам Брюллов тоже был не без греха, в Италии у него был бурный роман с замужне графиней Юлией Самойловой, но и помимо этого, у него, вероятно, бывали и случайные связи, иначе где бы он подцепил сифилис.
Современные специалисты диагностируют у Брюллова демонстративный тип личности, и, что любопытно, именно человек с такими психическими особенностями в творчестве проявляет особенную красочную образность и поэтичность. Проще говоря, у него все должно быть красиво, даже персонажи «Последнего дня Помпеи» собираются умирать, застыв живописными группами.
Впрочем, именно такой художественный язык был типичен для романтизма, так что в данном случае личные особенности художника счастливо вписались в художественные требования эпохи.
Источник: часть 1, часть 2.
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →