― Приветствую тебя, Архимед!
Архимед оторвался от вощеной дощечки, на которой он что-то чертил, и спросил:
― Что такое?
― Послушай, Архимед, ― сказал в ответ Люций. ― Мы знаем, что без твоих машин Сиракузы не могли бы продержаться даже месяц. А мы возились с ними целых два года. Уверяю тебя, что мы, солдаты, прекрасно это понимаем. Машины замечательные. Могу тебя только поздравить.
Архимед небрежно отмахнулся.
― Оставь, пожалуйста, не стоит говорить об этом. Обыкновенные метательные приспособления, игрушки и больше ничего. Серьезного научного значения они не имеют.
― Но зато имеют военное значение, ― возразил Люций. ― Вот что, Архимед, я пришел, чтобы предложить тебе работать с нами.
― С кем это, с нами?
― С римлянами. Ты ведь должен понимать, что Карфаген приходит в упадок. С какой стати ты будешь ему помогать? Увидишь теперь, какую мы начнем игру с Карфагеном. Вообще вы, сиракузяне, с самого начала должны были присоединиться к нам.
― Это почему? ― проворчал Архимед. ― Случайно по происхождению мы греки. Зачем же нам присоединяться к римлянам?
― Потому что вы живете на острове Сицилия, а Сицилия нам нужна.
― Зачем?
― Затем, что мы хотим овладеть Средиземным морем.
― А-а!.. ― задумчиво протянул Архимед и взглянул на свою дощечку. ― А для чего это вам?
― Кто владеет Средиземным морем, тот владеет всем миром. Кажется, ясно.
― А вы обязательно должны владеть всем миром?
― Да. Призвание Рима быть владыкой мира. И он будет владыкой, можешь мне верить.
― Не спорю, ― сказал Архимед и стер что-то на вощеной дощечке. ― Но я бы вам не советовал, Люций. Понимаешь ли, быть владыкой мира ― слишком хлопотно. Жалко трудов, которые придется на это положить.
― Не важно. Зато мы будем великой империей,
― Великой империей! ― ворчливо повторил Архимед. ― Нарисую я малый круг или большой ― все равно это будет только круг, и у него всегда есть граница; жить без границ вы все равно не сможете. Или ты думаешь, что большой круг совершеннее малого? И что ты более великий геометр, если начертишь большой круг?
― Вы, греки, всегда играете словами, ― ответил Люций. ― А мы доказываем свою правоту иначе.
― Чем же?
― Делом. Например: мы завоевали ваши Сиракузы; следовательно, Сиракузы принадлежат нам. Разве это не ясное доказательство?
― Ясное, ― сказал Архимед и слегка почесал голову заостренной металлической палочкой, которой он чертил на дощечке. ― Да, вы завоевали Сиракузы. Только это уже не те Сиракузы, какие были до сих пор. Тех больше не будет. Это был великий и славный город; теперь ему уже великим не быть. Никогда. Конец Сиракузам!
― Зато великим будет Рим. Он должен быть сильнее всех на земле.
― Зачем?
― Чтобы отстоять себя. Чем мы сильнее, тем больше у нас врагов. Поэтому мы должны быть сильнее всех.
― Что касается силы, ― пробормотал Архимед, ― то, видишь ли, Люций, я немного смыслю в физике и скажу тебе кое-что: сила связывает.
― Что это значит?
― Вот, видишь ли, есть такой закон. Действующая сила связывает себя. И чем сильнее вы будете, тем больше вам на это потребуется сил, и в конце концов наступит момент...
― Ну, что ты хотел сказать?
― Да нет, ничего. Я не пророк, я только физик. Сила связывает. Больше я ничего не знаю.
― Слушай, Архимед, почему бы тебе все-таки не работать с нами? Ты даже не представляешь себе, какие огромные возможности открылись бы перед тобой в Риме. Ты изготовлял бы самые могучие военные машины на свете...
― Прости меня, Люций. Я уже не молод, а мне хотелось бы разработать кое-какие из своих замыслов. Как видишь, я и сейчас сижу за чертежом.
― Но неужели, Архимед, тебя не прельщает возможность завоевать вместе с нами мировое господство?.. Ну, что же ты замолчал?
― Прости, ― сказал Архимед, склонившись над своей дощечкой. ― Что ты сказал?
― Я сказал, что такой человек, как ты, мог бы участвовать в завоевании мирового господства.
― Гм, мировое господство... ― задумчиво произнес Архимед. ― Ты не сердись, но у меня здесь дело поважнее. Нечто более прочное. Такое, что действительно переживет нас с тобой.
― Что это?
― Осторожно, не сотри моих кругов. Это способы вычисления площади любого сектора круга...
Несколько позже было официально объявлено, что известный ученый Архимед погиб в результате несчастного случая.
Карел Чапек (1938)
Это из цикла "Книга апокрифов", которую я впервые нашла в целом виде. Очень рекомендую. "Ромео и Джульетта" и "Дон Жуан" гениальны.
Comments for this post were locked by the author